"Владимир Фирсов. И жизнь, и смерть" - читать интересную книгу автора

ловушке, и он кинулся ей навстречу, чувствуя, что с каждым мгновением силы
возвращаются к нему. Место, где затаился шар, он запомнил лишь
приблизительно - местность выглядела несколько иначе, чем из окна, и за
углом дома он остановился в растерянности. Под каждым кустом ему мерещилась
опасность, и, видимо, это так и было, потому что еще один шар катился в
какой-то сотне шагов, а сбоку из-за дома показался новый, а Машенька все
пела, не замечая скрытого кустами Ахмеда. Под кустами была густая трава,
тени облаков неслышно шевелились в ней, и ждать было уже нельзя, потому что
каждая секунда грозила девушке смертью. Ахмед поднял лучемет и выстрелил.
Пламя атомной молнии словно пригасило солнце, от горящих кустов поднялся
черный дым. Ахмед не понял, поразил он шар или нет, но успел заметить, как
отшатнулась Машенька, рассыпая цветы. Вдруг чуть в стороне от дымного
следа, проложенного лучом, с треском свернулся шар и покатился прочь. Ахмед
тут же поймал его в прицел, но мгновением раньше, чем он выстрелил, ствол
лучемета дернулся вверх от удара, и атомная молния ушла в небо. Какой-то
незнакомый человек вырывал у Ахмеда лучемет. Ахмед попытался удержать
оружие, но вдруг узнал незнакомца и от удивления разжал пальцы. Это был
Кулешов, только странно изменившийся. Его голову, всегда напоминавшую
бильярдный шар1, теперь украшала густая шевелюра, и от этого сразу стало
видно, что он гораздо моложе, чем казался прежде. Машенька уже бежала к
ним, бледная от испуга, и Кулешов что-то говорил о шарах, обняв Ахмеда за
плечи, Машенька с плачем кинулась к нему на грудь, и бежала встревоженная
Ева, и все успокаивали Ахмеда, перебивая друг друга, и никто не обращал
внимания на катящиеся мимо шары, словно это действительно обычные
перекати-поле. Ахмед вдруг почувствовал, что ног у него словно не стало, и
повис на руках друзей, едва успевших подхватить его. Очевидно, мгновенный
прилив энергии уже прошел, и Ахмед стал тем, кем ему надлежало быть, -
обессиленным человеком, который только начал оправляться от тяжелой
болезни. Он все порывался что-то рассказать, о чем-то предупредить, но
мысли уже спутались, потому что Ева успела незаметно приложить к его руке
что-то похожее на авторучку, и теперь снотворное циркулировало в его
артериях, обволакивая мозг. Последнее, что успел он заметить, он принял за
повторившийся бред, и сам закрыл глаза. Но это вовсе не было бредом, потому
что на крыльцо в сопровождении Бартона действительно вышел один из тех,
кого Ахмед видел в ту ночь на болоте...
Позднее, когда Ахмед окреп окончательно, ему рассказали все. С
волнением он слушал о событиях той ночи, когда Бартон шел среди
непроглядной тьмы по болоту в поисках жителей Альфы, а друзья наблюдали за
ним с дисколета через инфракрасные приборы, указывая, куда идти. За
огромным шаром, который упорно не желал раскрываться, уже сутки следили с
большой высоты через мощные телеобъективы, и Бартон знал, где его искать.
На видеопленке, которую в течение всего дня дисколеты доставляли ему
регулярно через каждый час, видны были и шар, и сопровождающие его туземцы,
гнавшие шар в определенном направлении, покалывая копьями. Бартон видел,
как они заботливо расчищали ему дорогу, помогали преодолевать рытвины.
Заметил он также, что туземцы совершенно не опасаются шаров, которых
собралось на болоте великое множество. Он был почти уверен, что один из
туземцев пробежал даже второпях по развернувшемуся шару, и это навело
Бартона на новые мысли, которыми он ни с кем делиться пока не стал - уж
очень фантастическими они показались даже ему. Однако два как будто взаимно