"Тибор Фишер. Философы с большой дороги" - читать интересную книгу автора

домой, меня угораздило ее потерять. Я вновь вышел под дождь, купил другую и
всю дорогу бормотал как заклинание: "Ты родился, просрал все что мог -
теперь подохни", - сейчас я смеюсь, вспоминая об этом.
Я был на грани того, чтобы, стоя на табуретке с веревкой на шее,
сделать, подобно парашютисту в дверях самолета, шаг вперед и совершить
свой - воистину затяжной прыжок туда, где нас ждет вечный покой и мир,
когда почувствовал знобкое беспокойства при мысли: а что, если и там, за
гранью, меня поджидает труд? Крутиться и дальше после этой мертвой петли?!
Плыть туманным облачком или лопнуть, как мыльный пузырь, - это все ничего.
К тому возрасту я достиг - даже если больше похвастаться мне нечем -
способности философствовать без всякого усилия, как дышать. Десятилетие,
отданное философским самокопаниям, приводит к тому, что посрамленные
студенты, за десять минут чего-то там нахватавшиеся из первой попавшейся
книги, испытывают перед вами трепет. Как бы ни были они сообразительны, вам
ничего не стоит их выпотрошить, как Зигфрид - дракона. Так вот, я
запаниковал при мысли о том, а вдруг и после смерти меня ждет работа.
Работа до седьмого пота. Тяжкий труд. Полировка каких-нибудь жемчужных
ворот или поддержание вечного пламени. Попасть туда, где все мои штудии
сочтут очковтирательством или того проще - возьмут да и лишат меня памяти,
чем тогда прикажете мне зарабатывать на жизнь?! В общем, это остудило мой
пыл.
Хотя что я делаю для продления жизни? Разве что - всегда не против
вкусно поесть... Интересно, кто первым предъявит на меня права: подагра или
цирроз? А может, меня прикончит случайный прохожий? Запой? Упавший на
голову рояль? Гнилой древесный сук? Вылетевший на тротуар автомобиль?
Злобный микроб, окопавшийся в куске сыра или праздно прохлаждающийся в
отбивной?
Полиция забрала мой паспорт. Но полицейским было недосуг
поинтересоваться, а нет ли у меня дубликатов оного. Терять паспорта - моя
слабость. Каждый раз, когда я подавал заявление о выдаче нового
(студенты-дипломники прекрасно подходят для того, чтобы отправить их
томиться в очереди за документами), старый обнаруживался под подносом с
завтраком или книгой. Один каким-то образом попал в отделение для овощей в
холодильнике.
И конечно, полицейские никак не ожидали, что я и два моих старых
паспорта сделаем ноги. Я сам несколько удивился. Мой адвокат обещал, что
обойдется без тюремного заключения. Поскольку я поднял руки вверх и
поскольку бросать людей в "обезьянник" ныне считается дурным тоном. Но как
ни мала была вероятность худшего из исходов, рисковать мне не хотелось.
Даже несколько вигилий, проведенных за решеткой, показались мне перебором.
И еще эта тюремная еда...


Сандвичи с сыром, ввергающие в отчаяние 1.1

Я все еще не в силах забыть сандвич с сыром, представший на моем пути,
когда я в первый раз угодил в кутузку. Казалась бы, сущность сырного
сандвича как такового не подвержена метаморфозам: чтобы породить оный, от
творца не требуется каких-то особых навыков, и вероятность, что вы сочтете
его творение непригодным в пищу, лежит за пределами возможного. Пусть сыр