"Френсис Скотт Фицжеральд. Великий Гэтсби." - читать интересную книгу автора

деле не было никакой невесты. Дурацкие слухи о моей помолвке и были одной
из причин, почему я решил уехать на Восток. Нельзя раззнакомиться со
старой приятельницей из-за чьих-то досужих языков, но, с другой стороны,
мне вовсе не хотелось, чтобы эти досужие языки довели меня до брачного
обряда.
Я был тронут радушным приемом Дэзи и Тома, даже их богатство теперь
как будто меньше отдаляло их от меня, - но все же по дороге домой я не мог
отделаться от какого-то неприятного осадка. Мне казалось, что Дэзи
остается одно: схватить ребенка на руки и без оглядки бежать из этого
дома, - но у нее, видно, и в мыслях ничего подобного не было. Что же
касается Тома, то меня не так поразило известие о "какой-то особе в
Нью-Йорке", как то, что его душевное равновесие могло быть нарушено
книгой. Что-то побуждало его вгрызаться в корку черствых идей, как будто
несокрушимое плотское самодовольство больше не насыщало эту властную душу.
Уже совсем по-летнему разогрелись за день крыши придорожных закусочных
и асфальт перед гаражами, где в лужицах света торчали новенькие красные
бензоколонки. Вернувшись к себе в Уэст-Эгг, я поставил машину под навес и
присел на заржавленную газонокосилку, валявшуюся за домом. Ветер утих,
ночь сияла, полная звуков, - хлопали птичьи крылья в листве деревьев,
органно гудели лягушки от избытка жизни, раздуваемой мощными мехами земли.
Мимо черным силуэтом в голубизне прокралась кошка, я повернул голову ей
вслед и вдруг увидел, что я не один - шагах в пятидесяти, отделившись от
густой тени соседского дома, стоял человек и, заложив руки в карманы,
смотрел на серебряные перчинки звезд. Непринужденное спокойствие его позы,
уверенность, с которой его ноги приминали траву на газоне, подсказали мне,
что это сам мистер Гэтсби вышел прикинуть, какая часть нашего
уэст-эггского неба по праву причитается ему.
Я решил окликнуть его. Сказать, что слышал о нем сегодня за обедом от
мисс Бейкер, это послужит мне рекомендацией. Но я так его и не окликнул,
потому что он вдруг ясно показал, насколько неуместно было бы нарушить его
одиночество: он как-то странно протянул руку к темной воде, и, несмотря на
расстояние между нами, мне показалось, что он весь дрожит. Невольно я
посмотрел по направлению его взгляда, но ничего не увидел; только где-то
далеко светился зеленый огонек, должно быть, сигнальный фонарь на краю
причала. Я оглянулся, но Гэтсби уже исчез, и я снова был один в
неспокойной темноте.



ГЛАВА II

Почти на полпути между Уэст-Эггом и Нью-Йорком шоссе подбегает к
железной дороге и с четверть мили бежит с нею рядом, словно хочет обогнуть
стороной угрюмый пустырь. Это настоящая Долина Шлака - призрачная нива, на
которой шлак всходит как пшеница, громоздится холмами, сопками,
раскидывается причудливыми садами; перед вами возникают шлаковые дома,
трубы, дым, поднимающиеся к небу, и, наконец, если очень напряженно
вглядеться, можно увидеть шлаково-серых человечков, которые словно
расплываются в пыльном тумане. А то вдруг по невидимым рельсам выползет
вереница серых вагонеток и с чудовищным лязгом остановится, и сейчас же