"Ф.Скотт Фицджеральд. Первое мая" - читать интересную книгу автора

Они выпили.



6

В час ночи к "Дельмонико" прибыл сверхмодный джаз - поистине
сверхмодный, даже в эти дни сверхмодных джазов, - и музыканты, с дерзким
видом рассевшись вокруг рояля, приняли на себя утомительную задачу -
поставлять музыку для веселящегося студенческого братства. Управлял джазом
знаменитый флейтист, прославившийся на весь Нью-Йорк тем, что играл на
флейте популярные джазовые мелодии, стоя на голове и дергая плечами в
ритме танца. Когда он проделывал этот фокус, в зале гасились все люстры, и
только два луча прожектора прорезывали тьму: один был направлен на
флейтиста, другой, переливаясь всеми цветами радуги и отбрасывая на
потолок дрожащие, причудливые тени, бродил над толпой танцующих.
Эдит, как большинство девушек, которые недавно начали выезжать,
танцевала до полного изнеможения и была словно в каком-то ослепительном
сне - состояние, весьма близкое тому подъему, который испытывают
возвышенные души после нескольких бокалов спиртного. Мысли ее парили
где-то далеко, на крыльях звучавшей в ушах музыки; в мерцающем,
многоцветном полумраке, нереальные, как призраки, появлялись и исчезали
партнеры. Все было на грани между бредом и явью, и Эдит мнилось, что с тех
пор, как она ступила на паркет, протекли не часы, а дни. С кем только и о
чем только она не болтала! Кто-то поцеловал ее, и человек шесть
объяснились ей в любви. В начале бала она танцевала то с тем, то с другим
из студентов, но потом у нее, как у всех девушек, которые пользовались
особенно большим успехом на балу, образовалась постоянная свита: с
полдюжины кавалеров сделали ее своей избранницей и поочередно и
безостановочно приглашали танцевать, распределяя свое внимание между ней и
еще двумя-тремя признанными красавицами.
Раза два она видела Гордона. Он еще долго сидел на лестнице, подперев
голову рукой, уставив тусклый взгляд в какую-то точку на полу. Он был
грустный и очень пьяный, и Эдит всякий раз поспешно отводила глаза. Но все
это, казалось, было когда-то давно. Теперь мозг ее дремал, все чувства
были притуплены, как в сомнамбулическом сне, и только ноги продолжали
скользить по паркету, а с языка сами собой слетали сентиментальные
банальности.
Все же Эдит была не настолько утомлена, чтобы не почувствовать
благородного негодования, когда перед ней предстал величественно и
блаженно пьяный Питер Химмель. Эдит ахнула и уставилась на него.
- Боже мой, Питер!
- Я немножко выпил, Эдит.
- Прелестно! Не кажется ли вам, что это свинство, если вы пришли на бал
со мной?
Но тут она не сдержала улыбки - Питер смотрел, на нее
растроганно-влюбленным взглядом, то и дело глупо ухмыляясь во весь рот.
- Милая Эдит, - начал он с чувством. - Вы знаете, что я люблю вас,
знаете, верно?
- О да, я это вижу.