"Николай Тимонович Федоров. На Аптекарском острове (Повесть) " - читать интересную книгу автора

если хотите. Впрочем, здесь и слов никаких не подберёшь. Да и не нужно,
наверное. Вы со мной согласны?
Честно говоря, я не очень-то понял, что сказал старик, но почему-то я
ему сразу поверил.
- Я согласен, - сказал я.
Старик одобрительно закивал головой и продолжал:
- А ведь куст этот мне ровесник, можете себе представить?! Он ещё до
революции родился и стоял тогда в церкви. Его в пасху на всенощную
выносили. Ну, а уж потом передали сюда, в Ботанический сад.
- Вы здесь работаете? - спросил я.
- Работал, - ответил старик. - Теперь на пенсии. Но каждую весну
обязательно прихожу, смотрю, как азалии цветут. - Старик помолчал, а потом
неожиданно добавил: - Помните, у Достоевского: красота спасёт мир.
Я посмотрел на старика, подумав, что он смеётся надо мной. Да и
откуда мне, в самом деле, знать, что сказал Достоевский, про которого я
только и слышал, что у него есть книга со странным названием "Идиот".
- Красота спасёт мир? - повторил я. - Но разве мир нужно спасать?
Старик мягко улыбнулся и спросил:
- Сколько вам лет? Если не секрет, конечно.
- Не секрет, - сказал я. - Мне одиннадцать.
- Во время войны, - сказал старик, - сюда, на Ботанический сад, упало
больше трёхсот немецких снарядов и бомб. Все оранжерейные растения
погибли. Уцелели только кактусы да вот этот куст. Сотрудники разобрали их
по домам и спасли.
- Но ведь вы сказали: красота спасёт мир. А тут наоборот получается -
люди красоту спасали, когда цветы домой уносили?
- Правильно. А как вы думаете, для чего они это делали? Кругом война
идёт страшная, голод. А цветы эти не съешь, ни печку ими не растопишь?
Наверное, они понимали, что мира без красоты быть не может. Погибнет
красота - и мир погибнет. - Старик помолчал, задумавшись о чём-то, потом
сказал: - Знаете, есть такое растение - кипрей. В народе его иван-чаем
называют. Растёт он обычно по вырубкам, просекам, гарям. Везде, одним
словом, где с землёй, с лесом беда случилась и ничто там расти не может. А
кипрей растение яркое, медовое. Вот уже пчела вокруг него вьётся, шмель
жужжит, да и земля, на которой кипрей стоит, подлечилась, окрепла.
Глядишь, другие цветы появились, кусты зазеленели, деревца поднялись. И
нет больше пустоши, снова лес шумит, живой и сильный. Вытеснила его новая,
молодая жизнь.
Мы ещё немного молча постояли около белых нежных цветов, потом вышли
из оранжереи и пошли по узкой асфальтовой дорожке, вдоль которой густо
росли кусты с уже набухшими почками. Синий воздух был чистый и чуть
морозный. За кустами в парке по талому снегу важно разгуливали большие
серьёзные вороны. Старик остановился и, постучав палкой по земле, сказал:
- А знаете, что здесь было раньше, двести пятьдесят лет назад?
Аптекарский огород.
- Огород?
- Именно. Говоря современным языком - питомник лекарственных
растений. И создан он был по личному указу Петра Первого. Ведь Россия вела
в то время Северную войну, нужны были лекарства. А пенициллина или там
ацетилсалициловой кислоты тогда, сами понимаете, не было, лечили главным