"Вальтер Флегель. Ничейной земли не бывает " - читать интересную книгу автора

слышал в прошлом году ее игру, и ему очень понравилось исполнение Катрин. Но
в начале декабря Катрин внезапно умерла...
После ее смерти Шанц не виделся с генерал-майором. Внешне Вернер не
изменился. Его движения были легкими и уверенными, глаза смотрели, как
всегда, живо и внимательно. Он казался даже более дружелюбным, чем обычно.
Это объяснялось, видимо, тем, что на нем не было военной формы.
Шанц провел правой рукой по крышке рояля и слегка приподнял ее одним
пальцем.
- Ты ведь умеешь играть? - спросил Вернер.
- Давненько не играл, не один год прошел...
Вернер откинул крышку и ногой выдвинул табурет из-под рояля. Шанц сел и
взял несколько аккордов. Пальцы тяжело ложились на клавиши, струны звучали
громко и нечисто... Шанц хотел было встать, но Вернер не позволил ему этого
сделать. Он поставил перед Карлом ноты: полонез ля бемоль мажор Шопена.
Шанцу была знакома эта трудная фортепьянная пьеса, требующая большого
мастерства. Он опять попытался было встать, но Вернер и на этот раз не дал
ему подняться. Командир дивизии не произнес ни слова, но его движения были
столь решительны, что Шанц перестал сопротивляться и невольно углубился в
ноты. Он подумал, почему Вернеру вдруг захотелось, чтобы кто-то поиграл на
рояле его дочери, почему ему захотелось послушать именно этот полонез, в
котором не было ничего печального, который по духу вообще не имел ничего
общего с утратой, со смертью. Полковник предполагал, что Вернер, быть может,
таким образом хотел избавиться от чего-то, возможно, от воспоминаний о
дочери или от той тишины, которая постоянно напоминала ему о ее смерти.
Шанц начал играть, но очень скоро почувствовал, что неловкость пальцев
и внутренняя неуверенность не позволяют ему точно передать содержание
музыки. Во всяком случае, в этот день и в этом доме...
Шанц прервал игру на середине произведения. И тут позади него кто-то
всхлипнул. Полковник оглянулся. Вернер прижимал к себе жену, которая вошла с
улицы и была еще в пальто. В одной руке она держала шарф, в другой - меховую
шапку. Вернер кивнул Шанцу и сделал успокаивающий жест. Шанц услышал, как
Лоре Вернер сказала, выходя из комнаты:
- Я подумала... мне показалось, что это Катрин... - Остальные слова
потонули во всхлипываниях.
Направляясь к машине, Шанц мысленно поклялся, что никогда больше не
прикоснется к роялю.
Воспоминания о занятиях музыкой и несбывшиеся мечты о карьере музыканта
уже не причиняли Шанцу прежней боли. И все же он не мог отделаться от них и
время от времени мысленно анализировал прошлое. О своих упущениях, ошибках,
неиспользованных возможностях человек размышляет порой всю жизнь, но одного
это почти не мучает, а другого угнетает. Шанц относился к числу людей,
которые умели найти воспоминаниям подобающее место среди тех важных событий
современности, участником которых он являлся.
В конце улицы в туманной дымке появилась чья-то тень. Она медленно
отделялась от туманного занавеса и начинала обретать четкие очертания. Шанц
узнал Фридерику. Узнал не по походке, не по фигуре - она была еще слишком
далеко. Шанц узнал дочь, потому что она, как обычно, шла посередине улицы.
Иначе по поселку она никогда и не ходила. Карлу казалось, что дочь идет
сквозь строй, а с двух сторон на нее замахиваются шпицрутенами.
Выстроившиеся в ряды дома словно приготовились нанести удар, а столбы с