"Ян Флеминг. Квант спокойствия" - читать интересную книгу автора

найти ее, потребуется время. Мне нужно где-то жить. Я должна оставить этот
дом через две недели. Не можешь ли ты хоть что-нибудь мне дать? Мне же
придется голодать".
Мастерс посмотрел на нее безразлично. "Ты хорошенькая. Ты никогда не
будешь голодать". - "Ты должен мне помочь, Филипп. Ты должен. Если я пойду
побираться в губернаторский дом, это не будет способствовать твоей
карьере".
В их доме не было ничего своего за исключением некоторых мелочей. Они
сняли его с мебелью. Хозяин квартиры приходил неделю назад и обговорил
список вещей. У них осталась только машина "моррис", которую Мастерс купил
подержанной, и магнитофон, который он приобрел в последней попытке
развлечь ее еще до того, как она занялась гольфом.
Филипп Мастерс посмотрел на нее в последний раз. Больше он никогда ее
не увидит. "Хорошо, ты можешь оставить себе машину и магнитофон. Теперь
все. Мне нужно упаковать вещи. Прощай". Он вышел и направился в свою
комнату.
Губернатор взглянул на Бонда.
- По крайней мере это последний маленький жест. Да? Губернатор мрачно
улыбнулся, - Когда он уехал и Рода осталась одна, она взяла обручальное
кольцо, несколько своих безделушек, палантин из лисы и отправилась в
Гамильтон, где ходила из одного ломбарда в другой. В конце концов она
получила сорок фунтов за драгоценности и семь фунтов за кусок меха. Потом
она поехала к торговцу подержанных машин и попросила о встрече с
управляющим. Когда она спросила его, сколько он может дать ей за "моррис",
он решил, что она шутит. "Но, мадам, мистер Мастерс купил машину в кредит
и очень задолжал нам. Он, конечно, сказал вам, что только на прошлой
неделе мы вынуждены были послать ему официальное уведомление об этом: мы
услышали, что он уезжает. Он ответил нам, что подъедете вы, чтобы уладить
дела. Позвольте мне посмотреть. - Он достал папку и пролистал ее. - Да, он
должен за машину точно двести фунтов".
Рода, конечно, расплакалась, и в конце концов управляющий согласился
взять машину обратно, хотя она теперь и не стоила двухсот фунтов, он
настоял на том, что она должна оставить бензин в баке и все другое. Роде
Мастерс ничего не оставалось делать, как согласиться и благодарить за то,
что на нее не подают в суд. Она вышла из гаража и, бредя по жаркой улице,
уже знала, что ее ждет в радиомагазине. И была права. Повторилась та же
самая история, только на этот раз ей пришлось заплатить десять фунтов,
чтобы уговорить служащего взять магнитофон обратно. Она наняла машину,
которая довезла ее до того места, откуда она могла дойти пешком, и,
вернувшись домой, бросилась на постель и проплакала весь день. Она уже
была побита. Теперь Филипп Мастерс добил ее. Губернатор, помолчав,
продолжил:
- Действительно, очень необычно. Такой человек, как Мастерс, добрый,
чуткий, который и муху-то не обидит, теперь совершал один из самых
жестоких поступков, которые я когда-либо видел. Это действовал мой закон.
- Губернатор слегка улыбнулся. - Как бы она ни согрешила, он не должен был
поступать с ней таким образом, если она давала ему этот Квант спокойствия.
Как бы то ни было, она пробудила в нем звериную жестокость - жестокость,
которая сидит где-то глубоко в каждом из нас, и только угроза нашему
существованию может пробудить ее там. Мастерс хотел заставить женщину