"Ян Флеминг. Жизнь дается лишь дважды" - читать интересную книгу автора

ИБМ. И в прошлом году расшифровали все советские пере говоры из
Владивостока и Азиатской России - дипломатические, флотские, ВВС.
- ЗдОрово, сэр.
- ЗдОрово для ЦРУ.
- А разве они не делятся с нами, сэр? Я думал, мы друзья до гроба...
- Только не на Тихом океане. Они считают его собственной лужей. Когда в
ЦРУ заправлял Аллен Даллес, мыло крайней мере, получали информацию,
касавшуюся непосредственно нас, но этот новый парень Маккоун прикрыл
лавочку. Он хороший мужик, мы даже подружились. И он честно сказал, что
лишь выполняет приказ Совета Национальной Безопасности и все такое. Они
боятся утечки. Не могу винить их. Я тоже боюсь утечки - у них. Несколько
лет назад к русским перешли двое старших криптографов - они знали многое
из переданного нами американцам. А в нашем так называемом демократическом
государстве пресса чересчур много и подробно пишет о таких делах. "Правда"
не разражается рыданиями, когда один из их людей перебегает к нам.
"Известия" не требует публичного расследования. Думаю, кто-то в КГБ
получает по заслугам. Но, по крайней мере, они продолжают заниматься своим
делом, и отставные члены Верховного Совета не копаются в их архивах и не
учат, как руководить разведкой.
Бонд знал, что М. собирался подать в отставку после дела Прендегаста.
Оно касалось резидента с гомосексуальными наклонностями, недавно, при
невероятной шумихе, получившего тридцать лет за измену. Бонд сам выступал
свидетелем, и знал, что запросы в парламенте, процесс в Олд Бейли и
слушания в трибунале о деятельности Секретной Службы примерно на месяц
нарушили нормальную работу в штаб-квартире и спровоцировали самоубийство
не повинного ни в чем резидента, принявшего всю эту заваруху на свой счет.
Стараясь отвлечь М., Бонд спросил:
- Так вот, эта японская информация. Чем я могу быть полезен, сэр?
М. положил ладони на стол. Его обычный жест, когда он приступал к сути
дела, и сердце Бонда опять дрогнуло.
- В Токио есть такой Тигр Танака. Шеф их спецслужбы. Не помню, как они
ее называют, какая-то непроизносимая японская абракадабра. Тот еще тип, с
отличием окончил Оксфорд. Перед войной вернулся в Англию, занимался
разведкой. Работал в "кемпейтай", их вариант гестапо, проходил подготовку
"камикадзе" и, если бы не капитуляция, давно бы уже сгнил. Именно у него
информация, которая нужна нам, нужна мне, нужна Генштабу. Тебе придется
отправиться туда и все из него вытряхнуть. Каким образом - дело твое. И
вот почему я не верю в твой успех.
М. ухмыльнулся.
- Он "ленник" ЦРУ, а о нас не слишком высокого мнения.
Губы М. искривились:
- Многие сейчас так думают. Иногда они правы, иногда нет. Я не политик.
Все его сведения о нас - от ЦРУ. Уже поэтому они не в нашу пользу. С 1950
года резидентуры Японии у нас нет. Отсутствует связь. Все перешло к
американцам. Тебя прикроют австралийцы. Они уверяют, что их резидент
вполне компетентен. Отдел "Я" это подтверждает. Такие вот дела. Не вижу
иного кандидата, кроме тебя. Рискнешь, Джеймс?
Внезапно М. дружелюбно улыбнулся. Это случалось нечасто. Бонд
почувствовал, что его тянет к этому человеку, которого он знал так мало, и
который так часто решал его судьбу. Он понимал, что есть и скрытые причины