"Ян Флеминг. Шпион, который любил меня" - читать интересную книгу автора

другу, что создается впечатление, будто целый лес копий преграждает путь.
Единственное, что есть в них хорошего - запах, и когда у меня есть хвойная
эссенция для ванн, я с удовольствием ею пользуюсь. Здесь в Адирондаке
бесконечные ряды сосен вызывают у меня приступы тошноты. Они покрывают
каждый квадратный ярд земли в долинах и карабкаются на вершину горы.
Впечатление такое, что колючий ковер расстилается до самого горизонта -
бесконечная панорама довольно-таки глупо выглядящих зеленых пирамид,
ждущих, чтобы их вырубили на спички, вешалки для одежды и экземпляры
"Нью-Йорк таймс".
Акров пять этих дурацких деревьев были вырублены, чтобы построить
мотель, и это место действительно для него подходящее. Теперь слово
"мотель" стараются не употреблять. Принято говорить, например, -
"постоялый двор" или "загородные нумера" - это потому, что мотели стали
ассоциироваться с проституцией, гангстерами и убийствами, так как для этих
занятий их анонимность и отсутствие контроля создают определенные
удобства. А место это, с точки зрения туризма, было очень хорошее. По лесу
петляла проселочная дорога, идти по которой даже приятней, чем по той, что
соединяет Лейк Джордж и Глен Фолз на юге. На середине пути - небольшое
озеро, удачно названное сонным, традиционное место для пикников. Мотель
располагался на южном берегу озера. Главный корпус, в котором были
административные службы, был обращен фасадом к дороге. Жилые домики
находились позади него. Они шли полукругом. Их было ровно сорок - в каждом
кухня, душ и туалет. Из любого домика так или иначе видно озеро. Постройка
и планировка - самые современные. Стены отделаны полированной сосной.
Симпатичные островерхие крыши, кондиционеры, детская площадка, бассейн,
телевизор, поле для игры в гольф, расположенное вдоль озера. В общем все,
что душе угодно. Даже мячи для гольфа были нетонущими (пятьдесят мячей -
один доллар). Как с питанием? В административном корпусе - кафетерий.
Дважды в день по озеру доставляли продукты и напитки. Все это за десять
долларов в одинарном номере, за шестнадцать - в двойном. Неудивительно,
что расходуя около двухсот тысяч, притом, что сезон длится всего лишь с
первого июля до начала октября, - а табличка "Свободных мест нет"
появлялась лишь в период с середины июля по начало сентября - хозяева
считали, что дела идут не блестяще. По крайней мере, так сказали эти
ужасные Фэнси, содержатели мотеля, когда брали меня администратором всего
за тридцать долларов в неделю плюс питание. Слава богу, что хоть не лезли
в мои дела! Пело ли у меня сердце? В то утро в нем загремел небесный хор,
когда в шесть утра я увидела, как их начищенный до блеска "пикапчик" исчез
за поворотом дороги, ведущей в Глен Фолз, а далее в Трою, где жили эти
чудовища. Мистер Фэнси последний раз облапал меня, - увернуться не
удалось. Его рука, как быстрая ящерица, прошлась по моему телу, прежде чем
я успела наступить ему на ногу каблуком. Только тогда он меня отпустил.
Когда гримаса боли сошла с его лица, он прошипел: "Ну что ж, сексапилочка,
присматривай за хозяйством хорошенько, завтра в полдень вернется хозяин и
заберет у тебя все ключи. Счастливых сновидений!" Затем он изобразил одну
из тех улыбочек, которые я отказываюсь понимать, и направился к "пикапу",
из которого, сидя на водительском месте, за нами наблюдала его жена.
"Поехали, Джед, - сказала она резко. - Вечером сможешь удовлетворить свою
похоть на Вест-стрит". Она включила зажигание и прокричала мне сладким
голосом: "Прощай, красотка. Пиши нам каждый день". Затем погасила свою