"Линн Флевеллинг. Тайный воин ("Тамирская триада" #2)" - читать интересную книгу автора

так ее звали прежде... Все эти годы она трудилась на кухне твоего отца.
Эриус отправил в отставку почти всех старших женщин. Катилан была слишком
предана ему, чтобы возражать, хотя, конечно, ее гордость была сильно задета.
И таких, как она, сотни, если не больше, рассеяны по всей земле...
Тобин смотрел на огонь, представляя себе целую армию отправленных в
отставку женщин-воительниц, скачущих, как далекие призраки. И от этой
картины его пробрало холодом.

Глава 9

Аркониэль потянулся, расправляя онемевшие плечи, и подошел к окну
кабинета. Снова развернув письма, доставленные Кони этим утром, он
неторопливо перечитал их.
День быстро угасал. Тень башни пролегла по свежевыпавшему снегу,
укрывшему луг. Лишь следы лошади Кони нарушали гладкий чистый покров,
похожий на свежую простыню: никто не построил крепостей из снежных шаров,
никто не убежал из замка в лес или на реку.
И никто не смеялся за его дверью, уныло подумал Аркониэль. Никогда в
жизни он не чувствовал себя таким одиноким. Лишь Нари и повариха оставались
теперь в замке; и втроем они болтались тут, как игральные кости в кубке для
метания.
Аркониэль вздохнул и вернулся к письмам. Его присутствие в замке
оставалось тайной, так что письма из осторожности были адресованы Нари.
Аркониэль положил первый пергамент на подоконник, разгладил его ладонью,
рассеянно коснувшись большим пальцем сломанной печати. Оба мальчика написали
ему о смерти Оруна. Айя прислала сообщение раньше, но его больше
интересовали версии Тобина и Ки.
Тобин был краток: с Оруном случилось нечто вроде удара из-за дурных
вестей. В письме Ки содержалось больше подробностей, хотя он и не
присутствовал при случившемся. Аркониэль улыбнулся, разворачивая двойной
лист пергамента. Несмотря на первоначальное нежелание Ки учиться грамоте и
его весьма далекий от совершенства почерк, слова, казалось, сами собой текли
из-под пера мальчика, точно так же, как они срывались с его губ. Письма Ки
всегда были полны разнообразных деталей. Он рассказал и о синяках на шее
Тобина, и о том, что домой его принесли без сознания. Но самыми странными
казались слова, которыми он завершал свое изложение: "Тобин до сих пор
ужасно чувствует себя из-за этой истории". Айя в своем письме не упоминала
ни о каких сожалениях, но Аркониэль склонен был больше доверять Ки. Он ведь
знал Тобина лучше, чем кто-либо другой, и он разделял отвращение Тобина к
его опекуну. Так почему же Тобину плохо из-за смерти лорда?
Аркониэль сунул письмо Тобина в рукав, чтобы отдать потом Нари, а
письмо Ки положил на аккуратную стопку на письменном столе.
"Я чуть не убил его, но все-таки я этого не сделал", - напомнил он
себе, как делал каждый раз, добавляя очередное письмо к этой стопке.
Аркониэль и сам толком не знал, почему хранит эти письма, - может быть, в
качестве средства от ночных кошмаров, все еще донимавших его, снов, в
которых он не колебался, а Ки уже никогда не приходил в себя.
Аркониэль отогнал воспоминания и выглянул в окно, чтобы посмотреть,
далеко ли еще до вечера. Накануне он засиделся здесь слишком долго.
Когда он только приехал сюда, замок был похож на могилу, населенную