"Нандор Фодор. Меж двух миров " - читать интересную книгу автора

Вацлав Нижинский, возможно, величайший гений балета всех времен, имел
более чем сомнительное счастье скончаться дважды. Для мира искусства
Нижинский умер после поступления в психиатрическую клинику, где в странных,
но по-своему счастливых грезах ему суждено было провести без малого двадцать
лет.
Второй раз, в апреле 1950 года, он умер понастоящему, в ясном сознании,
но очень несчастным. Нижинского так долго считали умершим, что известие о
его реальной кончине явилось потрясением для тех, кто видел на сцене этого
великого мастера и бережно, как редкую жемчужину, хранил в себе воспоминание
о шедеврах его утонченнейшего искусства.
За все эти годы написано о Нижинском было немало: тем более
удивительным представляется тот факт, что многие тайны его жизни и
творчества так и остались неразгаданными. И попрежнему нам почти ничего не
известно о мистическом аспекте этого выдающегося таланта.
В своей книге "Театральная улица" Тамара Карсавина вспоминает о том,
как, наблюдая за репетициями в одном из залов Императорского театрального
училища Варшавы, она обратила внимание на странного мальчика, который с
противоестественной легкостью взмывал намного выше своих товарищей.
Пораженная балерина подошла к преподавателю, Николаю Легату, и спросила, как
зовут необычного ученика. "Нижинский, - ответил тот. - Этот чертенок никогда
не попадает в такт: опускаться не успевает!"
Разумеется, способность некоторых танцоров дольше обычного зависать в
воздухе замечалась и прежде. "Он так и остался бы парить в вышине, если бы
не опасался унизить тем самым других учеников", - писал о своем знаменитом
сыне Огастесе Вестрис-отец. "Она могла бы пройти по воздуху над кукурузным
полем, не смяв ни стебелька", - говорили о великой Марии Тальони. Так же и
Нижинский - если оставить в стороне восторженный тон - определенно обладал
совершенно объективной способностью подниматься вверх на очень большую
высоту и некоторое время почти неподвижно застывать в высшей точке своего
полета. Вопрос, интересующий нас в первую очередь, можно сформулировать так:
что такое есть этот дар - рудиментарная форма левитации (феномена,
известного каждому, кто более или менее интересуется парапсихологией) или
всего лишь иллюзия?
Обратимся к свидетельству Сайрела У.Бомона. "Нижинский обладал
фантастическим даром полета, позволявшим ему приземляться и подскакивать
вновь с живостью теннисного мячика, - пишет он в своих воспоминаниях. - Тот
невероятный прыжок, которым он - эльф в "The Spectre de la Rose" - влетал на
сцену из розового сада через эркер и опускался подле юной девушки, спавшей в
кресле, навсегда останется в памяти очевидцев. Вспышка розоватого света - и
вот он уже описывает грациозные параболы: совсем как кузнечик, перелетающий
с одной травинки на другую. Ни напряжения на лице, ни каких-либо признаков
волнения, ни даже обычных глухих ударов стопы об пол: он действительно
превращался в невесомый лепесток розы, подхваченный ночным ветерком и
влетающий в открытое окно.
В "Сильфидах" он покидал сцену еще более необычным прыжком. Самым
поразительным тут было отсутствие даже намека на физическое усилие атлета:
казалось, танцор просто решил полетать - он внезапно взмывал в воздух и
исчезал за кулисами".
Бомонт вспоминает, что, "даже поднимая Павлову одной рукой, Нижинский