"Генри Д.Формен. Дети земли " - читать интересную книгу автора

И при этой жуткой обстановке, которая для всякого другого человека была
бы чрезвычайно волнующей и внушающей страх, у Майкла Трюсдела возникла одна
из тех крайне простых, можно сказать, детских мыслей, что были так
характерны для него. Внезапно он бросился обратно ко входу в пещеру и как-то
сумел закрыть вход одеялом. Образовавшийся от этого полный мрак, который мог
бы вселить ужас во всякого другого человека, Майклу принес большое
облегчение: он знал, что мурмулаки теперь не будут бояться.


[Image004]


Он невольно вздрогнул, когда, обернувшись назад, увидел слабый
синеватый свет в дальнем конце пещеры. Две согбенные фигуры двигались уже к
нему навстречу, остальные тоже поднимались с земли; все они слегка светились
в темноте, наподобие светящегося часового циферблата.
- Они выходили из земли,- сказал он торжествующе, - и их тела излучали
подобие света во мраке!
Помню, что у меня по спине словно мурашки забегали, когда он сказал мне
об этом. В то же время его рассказ почему-то показался мне сейчас менее
удивительным, чем все сказанное им до сих пор. Я слегка рассмеялся. Он сразу
подметил мое вновь проявленное сомнение.
- Не так уж это удивительно, что их тела светились,- сказал он устало.-
Некоторые рыбы, живущие в морских глубинах, обладают светящимся телом.
Существа, живущие в вечном мраке, сами развивают в себе нужный им свет.
- Да, но тут были не рыбы, а люди,- сказал я.
- Этим людям свет был нужен больше, чем что-либо другое, вот они и
развили его в своем организме,-добавил Майкл неохотно, словно повторял
трюизм, на который не стоило тратить слов.
- Но какова их история, Майкл? Кто и что они такое?
- Историю их я не мог так скоро постигнуть. Нельзя понять душу народа
за короткое время, особенно если не знаешь языка этого народа. И я решил
поселиться у них; стал жить с ними и чувствовал себя как дома.
Чувствовать себя с этими людьми как дома! Таков был образ жизни этого
бездомного бродяги, вечно стремившегося к знанию. И вот теперь, когда его
уже нет, я, позволявший себе иногда смеяться над ним, издеваться над его
странностями, начинаю сознавать, что из моей жизни ушел крайне
самоотверженный, благороднейший человек, которого мне когда-либо приходилось
встречать. Почему, думаю я иногда, мы настолько мелочны и ничтожны, что не в
состоянии оценить по достоинству и признать великим человека, живущего среди
нас?
Майкл остался жить с ними в этой темной пещере, как он сказал мне, и я
понял, что он с открытым сердцем, как ребенок, вошел в их жизнь. Он служил
им, помогал во всем и защищал их против слишком жестокого и внезапного
столкновения с нашим показным миром.
- Их пища,- вспоминал он,- была очень странная. Они носили ее с собой в
особых мешочках из шкуры какого-то зверя или пресмыкающегося, совершенно мне
неизвестного, и состояла она из шариков, походивших на камешки в детской
игре и как будто слепленных из глины. Сначала я думал, что эти люди едят
глину, и старался обратить их внимание на опасность такого питания, говоря,