"Ребекка Форстер. Оглянись на бегу " - читать интересную книгу автора

каким принято признаваться в заветных и несбыточных желаниях.
- Пара миллионов - это все, что нам нужно. С деньгами в кармане мы
немедленно начнем кампанию. Группа поддержки у тебя есть. Правда, они тебя
плохо знают - но они преданы памяти твоей матери. Нажми на них, пусть
займутся сбором пожертвований. Чертовы новые законы! Раньше ты бы
зарабатывал по двести тысяч на каждой речи перед ветеранами мировых войн.
Теперь так не выйдет.
Александер внимательно выслушал Эрика. Его ум - систематический ум
юриста - разложил сказанное по полочкам, выделил проблему и начал было
искать решение, но Эрик не дал ему насладиться умственной гимнастикой. Через
сорок минут они должны быть на благотворительном концерте в пользу больных
СПИДом, а на такие мероприятия опаздывать нельзя. - Есть еще одна
проблема, - осторожно начал Эрик. Он еще не знал, как реагирует шеф на
личную обиду. - Похоже, те, кто достаточно хорошо тебя знает, от тебя вовсе
не в восторге.
Александер медленно повернул голову. Его странные серые глаза
встретились с карими глазами Эрика - и тот с трудом сдержал нервную дрожь.
- Правда? - спросил он тихо и равнодушно, словно это сообщение его
нисколько не удивило и не взволновало. Напряженное молчание повисло в
комнате. Эрик глубоко вздохнул и продолжил, стараясь не отводить глаз:
- Люди тебе не доверяют. Ты заставляешь их нервничать. Тебе не хватает
теплоты, сердечности. Не хватает от природы, а ты к тому же упрямо не хочешь
пользоваться наработками Маргарет. Мы-то с тобой знаем, что она была отнюдь
не мать Тереза. Но эти люди именно так ее и воспринимали. Ты же холоден и
отчужден. Твоя мать могла поцеловать чужого ребенка. А ты можешь?
Александер расхохотался.
- Ни за что! Даже на пари! Я и родную-то дочь целовал только по
обязанности. - Он задумался, прикрыв глаза. - Монике уже восемнадцать, -
продолжал он. - Видит Бог, маленькой она была лучше. Стервозная дура.
Перечит матери на каждом слове - отстаивает свою независимость. Да кому она
нужна, ее независимость? - Александер помолчал. - Удивительно: оказывается,
секрет власти в том, чтобы не дать людям почувствовать свою власть. Чтобы им
было с тобой уютно. Не представляю, как это сделать? Со мной не было уютно
даже моей уже-почти-бывшей-супруге, а ведь мы много лет прожили вместе.
- Да, это проблема, - согласился Эрик. У него словно камень с души
свалился.
- М-да, - протянул Александер. Казалось, он задет не больше, чем если
бы Эрик заметил пятнышко на его безукоризненном костюме.
Вновь воцарилось молчание. Вдруг громкий звонок в дверь напомнил им,
что они не одни на свете. Оба повернули головы; Эрик вскочил.
- Это она! - воскликнул он, натягивая пиджак и окидывая Александера
критическим взором. Александер выглядел прекрасно - хоть сейчас к фотографу.
Но Эрик не мог смириться с тем, что хоть в какой-то мелочи его помощь не
нужна. Он поправил шефу лацкан и смахнул пылинку с плеча, молясь об одном -
чтобы фотокорреспондент на благотворительной тусовке навел на Александера
камеру.
Александер прикрыл глаза. Сейчас он должен забыть о Корал. О Корал,
которая на столько лет его моложе. Они познакомились в туристическом круизе
и вскоре стали любовниками. Эрик заявил, что Корал слишком молода и
привлекательна - не вписывается в имидж, - и пообещал найти Александеру