"Алан Дин Фостер. По Мыслящим Королевствам (Странствия законоучителя-2)" - читать интересную книгу автора

некоторую расплывчатость. Он что-то говорил пастуху, но его слова вдруг
стали такими же неразличимыми, как и лицо, на котором теперь отдельные
черты, казалось, беспорядочно плавали: нос менялся местами со ртом, губы
наползали на брови...
Взгляд Эхомбы упал на изящный узкий бокал. Вино в нем было светлое и
искрилось маленькими пузырьками, приятно щекотавшими нёбо. Наверно, всему
виной эти пузырьки, о которых он раньше не имел представления. Подвижные и
занимательные, они могли также служить для того, чтобы отвлекать внимание
человека от истинного вкуса напитка. И тут он понял, в поданной бутылке
вина было нечто такое, что никак не могло вести свою родословную от
благородной лозы.
Попробовав посмотреть вверх, Эхомба понял, что не в состоянии даже
поднять голову. Негоциант оказался ловкачом. Его грубоватые манеры и
откровенные высказывания заставили пастуха поверить, будто их хозяин не из
тех людей, которые проявляют терпение в деле. Надо отдать ему должное, он
сумел отлично скрыть эту черту своего характера. Щедро потчуя их обильной
едой и тонкими напитками, он в то же время выжидал благоприятный момент.
Эхомба попытался что-то пробормотать, но губы и язык служили ему не
лучше, чем глаза. Когда начала опускаться тьма, застилая яркий свет зеркал
и поглощая теперь уже глумливый смех посетителей, Этиоль увидел, как бин
Гру встал и поманил кого-то рукой. Не кого-то из гостей или бестелесных
завсегдатаев, а нескольких крупных и проворных мужчин, входивших через
пыльный дверной проем.
Потом зрение ему полностью отказало, лишь пищеварение продолжало
активно действовать, и желудок оставался единственным органом, еще
способным издавать звуки.


III

Когда чувства вернулись к Эхомбе, было еще светло. Мучаясь нешуточной
головной болью, он сидел на жестком голом полу пустынного склада. От
карманной раскрывающейся таверны и жизнерадостных ее посетителей не
осталось и следа. Нигде не было видно и владельца замечательного ларчика.
Слегка пошатываясь, пастух поднялся и наконец обрел равновесие. Его
пожитки лежали поблизости, не тронутые вторгшимися людьми, настоящими или
мнимыми. Без сомнения, такие, как Харамос бин Гру, считали столь жалкое
имущество недостойным внимания, овчинка не стоила выделки. А возможно,
алчного торговца отвлекли более интересные дела.
Алита исчез. Большого кота не было ни на полу, где он лежал, ни среди
немногочисленных ящиков, ни в углах. Эхомба молча стоял, освещенный
солнечным лучом, и изо всех сил старался сложить обрывки воспоминаний,
похожие на рваные лохмотья.
Вроде бы люди, появившиеся на складе перед тем, как он потерял
сознание, что-то несли с собой. Что?.. Сильно зажмурив глаза, пастух
пытался вспомнить. Змеи? Нет - веревки. Веревки и цепи. Эхомба никогда не
видывал котов, подобных Алите, до того, как спас его от неистового смерча.
Его четвероногий спутник, помесь льва и гепарда, был уникален. А Харамос
бин Гру, как он сам говорил, торговал редкостными вещами...
Поняв, где должен находиться кот, пастух отправился на поиски своего