"Алан Дин Фостер. Филогенез" - читать интересную книгу автора

- Коалиции? Но мы почти не имеем дел с двуногими.
- Сейчас ведется работа, направленная на изменение подобной ситуации,-
заверила его советница.
Самец скептически стрекотнул.
- Установление формальных, официальных отношений - еще куда ни шло. Но
устойчивый союз? - Он жестом выразил крайнюю степень отрицания.- Невозможно.
Ни та, ни другая сторона этого не захочет.
- С обеих сторон имеются достаточно дальновидные политики, чтобы думать
по-другому. Правда, пока их немного. Но тем не менее именно они разработали
этот секретнейший план.
Ее жест выражал глубокую серьезность, лишь с легким оттенком усмешки.
- И вы ни за что не поверите, где разворачивается проект!
Она придвинулась к собеседнику поближе, чтобы прочие советники,
находящиеся в зале отдыха, случайно ее не подслушали, и соприкоснулась с
усиками самца, прошептав что-то в слуховые органы, расположенные на грудном
отделе.
Она не ошиблась. Ее собеседник ей не поверил.


Глава вторая

Транксы не погребают своих мертвецов. Покойники торжественно
утилизируются. Как и многие другие особенности транксской культуры, этот
обычай пришел из древнейших времен, когда каждым ульем правила царица,
откладывавшая яйца. В ту эпоху все мало-мальски съедобное считалось
пригодным для использования, в том числе и останки погибшего собрата.
Протеин есть протеин, а забота о выживании очень долго оставалась
доминирующим принципом в нарождающейся культуре и цивилизации. Теперь,
конечно, традиционная утилизация обставлялась куда более торжественно, но
сама суть процесса тем не менее осталась прежней.
Однако нынешняя прощальная церемония выглядела значительно патетичнее,
чем была в доречевые времена. Правда, покойник, которому возносились хвалы
на сей раз, несомненно, счел бы их преувеличенными. Для поэта,
прославленного не только на Ивовице, но и во всех мирах, заселенных
транксами, Вуузелансем отличался редкой скромностью.
Десвендапур вспоминал одно из последних занятий с мастером. Панцирь
Вуузелансема давно утратил и здоровый аквамариновый цвет, свойственный
юношам, и сине-зеленый оттенок зрелости, приобретя старческий густо-синий,
почти индиговый тон. Голова старика покачивалась из стороны в сторону -
следствие несмертельного, но неизлечимого заболевания нервной системы,- и он
редко поднимался на четыре ноги: теперь ему приходилось ходить на всех
шести, чтобы не упасть. Но глаза его, хотя реже вспыхивали вдохновенным
огнем, по-прежнему сияли как золото.
Великий поэт удалился со своим мастер-классом в тропический лес. Они
расположились под желтоствольным деревом цим!бу, столь дорогим сердцу
учителя. Вуузелансем мог бесконечно любоваться раскидистым, густым шатром
золотисто-желтых, в розовую полоску листьев, которые в это время года
соседствовали с цветами. Напоенные нектаром гроздья неимоверной длины
насыщали воздух благоуханием, свисающие тычинки, похожие на колокольчики,
наполняла пыльца. Но ни одно насекомое не гудело вокруг цветов, ни одно из