"Кристофер Фаулер. Комната воды ("Темный аншлаг" #2) " - читать интересную книгу автора

Брайант не жаловался. Пока все остальные пытались модернизировать свою
деятельность, чтобы правоохранительная система работала, как автострада
высшего класса, Отдел аномальных преступлений оставался ненадежной, но
важной старой трассой, которую никто не решался закрыть, и инспектору это
нравилось.
- Сожалею, что именно ты обнаружил тело сестры.
- Дело даже не в том, что она умерла, - сам понимаешь, это должно было
случиться. Что-то не так, вот увидишь.
- А вообще как живешь?
- Обе мои дочки наконец вышли замуж. Говорил я им: "Не связывайтесь с
индусами - нарожаете детей, и не видать вам карьеры", но они меня не
послушались, так что, боюсь, больше ученых в моей семье не будет. Я ушел из
Британской библиотеки, когда она переместилась в Кингз-Кросс, но все еще
читаю лекции о языческих культах. - (Однажды Бенджамин снабдил отдел
информацией, позволившей им выявить корнуоллский культ демонопоклонников.) -
Знаешь, я уговаривал Рут переехать ко мне, но она была слишком независимой.
Наши отношения никогда не ладились. Я хотел, чтобы она носила при себе такое
устройство... ну, знаешь, пейджер. Она отказалась, и вот к чему это привело.
На сей раз Брайант заметил, что платок Бенджамина и в самом деле намок.
Маленький "ниссан" свернул за угол и остановился.
Балаклава-стрит оказалась удивительным местом. Начнем с того, что она
была мощеной; лишь несколько таких мостовых уцелели после недавнего
нашествия застройщиков, и только руководство ЕЭС смогло помешать лондонским
муниципалитетам расправиться с оставшимися улицами. Мостовая была выложена
гладкими плитами, по которым приятно прокатиться на роликах, и изгибалась
таким образом, что улица имела вид тупика. Автомобилисты редко использовали
Балаклава-стрит для объездных маневров, да и пешеходы попадались не часто,
так что над шиферными крышами воцарился особый покой. Такая тишина бывает в
отдаленных закоулках Лондона, когда шум транспорта приглушен до отдаленного
гула, а к шелесту высоких платанов добавляется птичья трель. Прислушавшись,
можно вычленить еле слышный звук проносящихся поездов глубокого метро, в
остальном же только многочисленные припаркованные авто свидетельствуют о
том, что на дворе двадцать первый век.
Брайант открыл дверцу "ниссана" и выбрался наружу с помощью ненавистной
трости, купленной ему Мэем на прошлый день рождения. Он заметил, что на
улице все еще стоят старинные газовые фонари, хотя и давно уже
приспособленные под электричество. Балаклава-стрит состояла из десяти домов
желтого кирпича, типовой, стенка к стенке, застройки, по пять на каждой
стороне. Один ряд домов заканчивался викторианской школой, преобразованной в
центр обучения взрослых, другой - высохшим пустырем, упиравшимся в парковку
магазина стройтоваров и захламленную столярную мастерскую. Получившийся в
итоге треугольник был этаким темным уголком, где подростки могли днем играть
в футбол, а вечером купить дозу.
На этом конце улицы, за террасами, кто-то выволок наружу старый диван,
сломанный телевизор и пару расшатанных стульев, устроив таким образом
гостиную на свежем воздухе. Стены школы были щедро украшены граффити и
шаблонной руганью, подписанной аббревиатурой КПТО ("Кто прочел, тот осел").
За углом располагались мастерская по ремонту фургонов, приют и высотный дом
с просторными квартирами. Два разных мира граничили, не соприкасаясь.
Мистер Сингх прилепил к лобовому стеклу знак инвалида.