"Обратный пал. Часть 1" - читать интересную книгу автора (Маркьянов Александр В.)Афганистан, Джалалабад. Кэмп Анаконда. 23 мая 2010 годаВ базовый лагерь наш конвой добрался, когда уже совсем стемнело. Чтобы не провоцировать местных аллахакбаров, ехали с приборами ночного видения, не зажигая фар. Но так лучше — чем получить из темноты гранату по кабине. На базе начали разбираться, по горячему. Сил выяснять отношения с командованием, почему не подняли вертолеты совершенно не было, да и ранены почти все мы были. Двое погибших — один в первой секции, в самые первые минуты боя и один — перед самым выводом, в третьей — снайпер таки достал, уже тяжело раненого. Еще двенадцать человек ранены настолько серьезны, что без госпиталя, простой перевязкой не обойтись. Считай, полгруппы выбило. Вот так вот — сходили на караван хорошо еще все там не легли. У меня оказалось сломано два ребра. Бронежилет задержал бронебойную пулю от Калашникова — но запреградный эффект буквально вмял бронепластину мне в грудь. Синяк на всю левую сторону груди, больно дышать, больно кашлять — в общем мало приятного. Плотно перевязали, от обезболивающего я отказался — на две недели из строя вышел, к гадалке не ходи… С остальными было не лучше — тяжелыми у нас считались только те раненые, которых приходилось тащить на носилках. Жак заработал две пули — в руку и в ногу, благо ни там ни там кость оказалась не задета и от госпиталя он отказался. У Джо осколками камня посекло все лицо и теперь он был похож на вышедшего на тропу войны индейца в боевой раскраске. В общем — все досталось. Что же касается потерь противника — не считали, но явно за две сотни если считать и тех, что мы на тропе положили и тех, что потом, при обороне холма. В этом еще один положительный момент в охоте на караваны. Если при бомбардировке или крупных наземных операциях талибы просто уходят, прячут стволы, смешиваются с мирняком (хотя какой к чертям в этой стране мирняк) — то если небольшая группа забивает караван, то они как раз сбегаются со всей округи, забывая даже про священную войну — ведь наркомафия платит за отбитый груз огромные деньги. Поэтому, порой толку от таких вот операций — разведгруппы на земле в связке с вертолетами и тяжелыми штурмовиками, было больше, чем от операций в которых задействовались целые бригады… — Сэр! Я раздраженно обернулся — только собирался пойти придавить подушку. Что опять произошло… Вестовой, совсем пацан еще, отловленный вербовщиками где-то в Айове или Джорджии с восхищением смотрел на меня. "Охотники на караваны", да еще не армейские а ЦРУшные пользовались большой популярностью… — Сэр, вас по связи вызывают. Красный код. Красный код — значит максимальная срочность. Они что там совсем охренели — только с каравана вернулись, половина группы выведена из строя, какой еще красный код? — Где? — Вон там, у командующего лагерем. Я провожу, сэр… Лагерь, поначалу представлявший собой обычное полевое укрепление, с брошенной прямо на землю колючей проволокой, с пулеметными гнездами, обложенными мешками с песком, с палатками теперь, на седьмой год войны представлял собой более основательное зрелище. Несколько больших, выкопанных с помощью тяжелой землеройной техники и с сильно укрепленной крышей землянок под боеприпасы — несколько минометных обстрелов начисто отучили нас хранить боеприпасы в легковозводимых ангарах. Жилые контейнеры, привезенные прямо из США с встроенными кондиционерами и прочими жизненными удобствам. Блокпост на въезде — типового проекта, собранный из набора бетонных плит. Стена, окружающая лагерь — тоже из плит, с пущенной поверху проволокой под током. Посадочные площадки для вертолетов, ангары под технику — в общем солидно, за семь то лет. Командующий жил в двух поставленных бок о бок домиках — в одном находилось его жилье, а в другом штаб и комната связи. Судя по нескольким антеннам, под служебные надобности использовался левый вагончик… В вагончике было тепло, сухо, чисто. Треть его объема занимала аппаратура связи, она перемигивалась разноцветными огоньками словно игровой автомат в Лас-Вегасе. В ряд стояли три компьютерных плоских монитора и три клавиатуры, на крайней лежали большие наушники. — Разберетесь, сэр? Мы держим линию… — Разберусь… Солдат вышел, я закрыл за ним дверь — правила секретности, чтоб их В ЦРУ куча правил по сохранению секретов — остается только удивляться — почему же они уходят как сквозь дырявое решето… Я надел наушники… — Станция Калифорния на связи… — Станция Калифорния, вызывает Отель-Квебек-Виктор, ждите на линии… Вот это ни черта себе. Отель-Квебек-Виктор — это позывные координационного центра специальных операций в Кабуле. Он действовал без особой огласки и был предназначен для координации операций ЦРУ и армии без лишнего раскрытия информации. Отель-Квебек-Виктор — прохождение по тому же пути, по которому здесь шли русские, создавшие в свое время «Экран» — Отель-Квебек-Виктор, вызвает Кило-один-три, прием — Кило-один-три на связи… — Доложите. Без подробностей. — Нахожусь на базе Анаконда, задание выполнил. У меня минус два. У Виктора-Чарли — Понял тебя. За тобой вылетел слик, ты нам нужен здесь. Приоритет красный, как понял, прием — Вас понял, конец связи… Слик… Транспортный вертолет. Ночью, когда вообще вертолеты разрешено поднимать в воздух лишь в экстренном случае. Горы — в ночное время опаснее, чем очередь с земли из крупнокалиберного пулемета. Только ошибка — и придется разворачивать целую спасательную операцию, рискуя при этом еще несколькими вертолетами. Если ради того, чтобы срочно доставить меня в Кабул, Отель-Квебек-Виктор рискнул ночью поднять в воздух вертолет — значит, дела совсем хреновые… Я отложил наушники в сторону, вышел на улицу. Посмотрел на висящие над головой звезды — крупные, яркие. Такие звезды я видел только в Афганистане, дома они совсем мне такие… — Что? — Джо подобрался как всегда неслышно, он вообще был достойным наследником славы индейских воинов-следопытов и мог ходить так, что не услышишь пока он не подкрадется к тебе вплотную… — Отель-Квебек-Виктор соскучился по мне. Так, что через час здесь будет транспортная вертушка… Джо не удивился, по крайней мере никак не показал свое удивление. Он вообще не умел удивляться… — Ты за старшего, пока я не вернусь. Ни во что не вляпывайся. — Понял… |
|
|