"Дик Френсис. Фаворит." - читать интересную книгу автора

все еще заперты, но, как я убедился, нашлись и другие способы проникнуть
за ограду.
Полицейский ключ открыл неприметные ворота в деревянном заборе.
- Это на случай пожара, - сказал Лодж, перехватив мой удивленный взгляд.
В конторе ипподрома было пусто, администратора не было. Гокинс поехал
через круг поперек ипподрома к самому дальнему препятствию. Нас здорово
трясло на неровной почве. Гокинс подкатил вплотную к откосу барьера у
бровки, и мы с Лоджем вылезли из машины.
Я пошел вдоль барьера к наружному откосу.
- Проволока там, - сказал я. Но я ошибся.
Был столб, был откос, была высокая трава, был барьер из березовых
кольев. Но не было мотка проволоки.
- Вы уверены, что это то самое препятствие? - спросил Лодж.
- Уверен, - ответил я. Мы стояли, глядя на все пространство круга,
лежавшее перед нами. Мы были на самом дальнем конце ипподрома, и трибуны
на этом расстоянии казались неясной громадой. Забор, у которого мы стояли,
был единственным на короткой прямой между двумя изгибами скаковой дорожки,
и ближайшее к нам препятствие находилось в трехстах ярдах слева за отлогой
дугой.
- Вы берете вон то препятствие, - сказал я, указывая налево, - потом
перед вами длинный пробег вот до этого. - Я похлопал по забору рядом с
нами. - Потом, когда вы перескочили это препятствие, через двадцать ярдов
перед вами крутой поворот перед новой прямой. Следующее препятствие
расположено на этой прямой несколько дальше, чтобы дать возможность лошади
перед прыжком восстановить равновесие после крутого поворота. Это хороший
ипподром.
- А вы не могли ошибиться в тумане?
- Нет. Это тот самый забор. Лодж сказал:
- Ладно. Посмотрим поближе.
Однако все, что мы увидели, - это неглубокий желобок на когда-то
побеленном внутреннем столбе и более глубокий - на наружном столбе, где
проволока впивалась в дерево. К обоим желобкам нужно было присмотреться,
иначе их и не заметить. Оба были на одной высоте - шесть футов и шесть
дюймов над землей.
- Право, это очень неубедительно, - сказал Лодж.
Мы возвратились в Мейденхед в молчании. Я был расстроен, чувствуя, что
свалял дурака. Теперь я понял, что должен был, после того как нашел
проволоку, взять туда с собой кого-нибудь - кого угодно, хотя бы сторожа.
Человек, видевший - пусть в темноте и в тумане, - что проволока была
прикреплена к забору, если б даже он не мог показать под присягой, на
каком именно заборе он это видел, - это было бы все-таки лучше, чем вообще
отсутствие свидетелей. Я попытался себя утешить мыслью, что служитель мог
вернуться к забору с кусачками в то время, как я шел к трибунам, и я все
равно запоздал бы со своими свидетелями.
Из Мейденхедского полицейского участка я позвонил сэру Кресвеллу
Стампе. На этот раз я оторвал его, как мне было сказано, от поджаренных
сдобных булочек.
Новость, что проволока исчезла, ему тоже не понравилась.
- Вы должны были сразу захватить какого-нибудь свидетеля.
Сфотографировать проволоку. Сохранить ее. Мы не можем начинать дело, не