"Макс Фрай. Русские инородные сказки - 4" - читать интересную книгу автора

повязанные на ветки - караван, видать, снялся с места с рассветом. Тихонечко
ускользнув из-под материнской руки, малыш отошел к стене. Погладил
нарисованную кошку. На кончике пальца осталось золотистое пятно.

Обещание

- Мы жили долго и умерли в один день.

Старуха пробует фразу на вкус и морщится. Что за напасть, различать
вкус у всякого слова! Есть слова мармеладные, округлые как леденцы, есть
кислые как брызнувший во все стороны лаймовый сок, есть вяжущие как хурма.
Старуха сидит в кресле-качалке, ровненько, одна кисть к другой, сложив руки.
Поглаживает мизинцем проплешинку на бархате старой юбки.

- Подумать только! - сообщает она пространству между окном и старым
буфетом. - Молодой и не таких глупостей наговоришь. И веришь ведь! Веришь в
каждое слово! А он к нотариусу пошел...

Бумаги лежат на обеденном столе. Из опрокинутой чашки натекла лужица
кофейной жижи. "В здравом уме и твердой памяти", написано на верхнем листке
и дальше, через несколько заковыристых, сводящих скулы абзацев юридических
обоснований, "убежденный в искреннем намерении жены моей умереть в тот же
час, когда прервется срок моего земного существования - завещаю все свое
имущество, движимое и недвижимое, а также земли, детям, рожденным в браке с
помянутой женой. В случае неисполнения ею своего намерения - все имущество,
движимое и недвижимое, а также земли, переходят в собственность общины
Святой Урсулы Праведницы". Полувековой давности дата, размашистая подпись,
лиловые заверительные штампы.

Старуха смотрит в окно. Даже калитку не закрыли, думает она, так
спешила увести детей, тянула их, спотыкающихся, за руки, глотала злые слезы.
Как она закричала час назад и рванулась, сшибая чашки, рукой к бумагам, и
тотчас сникла под насмешливым взглядом настоятеля общины Святой Урсулы,
скомкала салфетку, бросила: "Я ухожу, мы уходим... Дети!"

- Лия, - говорит старуха вслед дочери, давно уже спустившейся с холма,
уехавшей вместе в детьми на автобусе, полтора часа дороги, петляющей между
холмами, до города с площадями, мощеными круглыми булыжниками, со старым
обветшалым собором в центре, с тенистыми парками, с крохотной квартиркой, в
которой они ютятся всемером - дочь, зять, внуки. Младших она не взяла с
собой, и мужа не взяла, или он сам не захотел идти на оглашение завещания,
семейное дело, и я там всегда был чужим, так и сказал, наверно, я посижу с
детьми, так и сказал, наверно.

- Лия, - говорит старуха вслед уехавшей дочери, - я ведь не знала.

Зимовка

- Драконы, - владыка наклонился и приложил к следу ладонь, - создания
эфемерные, порожденные человеческим воображением по дьявольскому наущению...