"Никки Френч. На грани" - читать интересную книгу автора

прилавка, заваленного фруктами, я купила фунт медово-золотистой черешни и
жадно съела ее. Ягоды были кисловатыми, сочными, освежающими, они напомнили
мне о родительском доме, о том, как приятно сидеть в тени деревьев на
закате. Был шестой час, на улицах уже начинали возникать пробки. Выхлопные
газы жарко обдавали лицо, но почему-то меня это только смешило. Как всегда,
мне пришлось почти продираться сквозь толпу, но все в этой толпе были
настроены добродушно. И ярко одеты. Мой личный счетчик клаустрофобии
показывал не обычные одиннадцать, а приятные шесть или семь баллов.
Я купила арбуз размером с баскетбольный мяч и весом с шар для боулинга.
Его пришлось упаковать в четыре плотных пакета, но даже в таком виде нести
его под мышкой было неудобно. С опаской я перекинула пакет с арбузом через
плечо, пошатнувшись при этом и чуть не вылетев на проезжую часть, и потащила
к себе, как мешок с углем. До квартиры оставалось всего сотни три ярдов.
Пожалуй, справлюсь.
Пока я переходила через Севен-Систерз-роуд и сворачивала на
Холлоуэй-роуд, все прохожие глазели на меня. Бог знает, что они думали при
виде скудно одетой молодой блондинки, согнувшейся в три погибели под
тяжестью пакета - судя по всему, нагруженного железной рудой.
Тут все и случилось. Что я при этом почувствовала? Что-то пронеслось
мимо, задело и осталось в прошлом. Точную последовательность событий я
восстановила только после того, как мысленно воспроизвела их, рассказала о
них другим людям и выслушала их рассказы. Навстречу мне по улице ехал
автобус. Он почти поравнялся со мной, когда какой-то человек вдруг спрыгнул
с задней площадки. Автобус несся так быстро, как только способен нестись
общественный транспорт по Холлоуэй-роуд в час пик. Даже лондонцы не
выскакивают из автобусов на полном ходу, поэтому в первый момент мне
показалось, что неизвестный просто неосторожно перебегает через улицу за
автобусом. Но он с такой силой впечатал подошвы в тротуар и так пошатнулся,
что я поняла: он выскочил из автобуса.
А потом я заметила, что к нему каким-то ремешком привязан второй
человек. Женщина - старше незнакомца, но еще не пожилая. Она не удержалась
на ногах, неловко рухнула и покатилась по асфальту. Я видела ее нелепо
взметнувшиеся в воздух ноги, слышала, как она грохнулась об урну, как с
глухим стуком ударилась головой о тротуар. Мужчине удалось вырваться. В
руках он держал сумочку. Сумочку упавшей женщины. Обеими руками он прижимал
ее к груди. Кто-то закричал, и неизвестный во весь опор понесся прочь. На
лице у него застыла странная, натянутая улыбка, глаза казались стеклянными.
Он мчался прямо на меня, поэтому я отскочила. Но я не просто посторонилась.
Пакет с арбузом соскользнул с моего плеча, я слегка откинулась назад и
взмахнула им. Мне пришлось откинуться, иначе пакет упал бы мне за спину и я
вместе с ним. Если бы пакет описал полный круг, я тоже потеряла бы
равновесие. Но к счастью, полет пакета прервался: арбуз с размаху ударил
неизвестного прямо в живот.
Кстати, о точке касания: играя в лапту в начальной школе, я била по
мячу так, что он чаще всего ударялся о ребро биты и отскакивал в
непредсказуемом направлении. Но иногда точка касания мяча оказывалась
настолько удачной, что для удара почти не требовалась сила - мяч летел сам.
Такая же точка касания есть и у крикетной биты, только называется она
"яблочком". И у теннисных ракеток. И у бейсбольных бит. Так вот, мой арбуз
угодил этому охотнику за сумочками в самое выгодное для удара место,