"Анна Фрейд. Психология Я и защитные механизмы " - читать интересную книгу автора

и делали ее друзья, бывшие намного старше; в действительности она хотела все
делать лучше них и хотела, чтобы ею восхищались за ее ум. Ее вечный крик "И
я!" бесконечно надоел старшим членам семьи. Он свидетельствовал о ее
желаниях, которые были одновременно острыми и ненасыщаемыми.
Что больше всего поражало в ней взрослой - так это ее скромный характер
и непритязательность требований к жизни. Когда она пришла на анализ, она
была незамужней и бездетной, а ее одежда - поношенной и неброской. Она не
проявляла зависти и честолюбия и соревновалась с другими людьми лишь в том
случае, если ее вынуждали к этому внешние обстоятельства. Первое впечатление
было таким, что, как это часто бывает, она развилась в прямо противоположном
направлении, нежели этого можно было ожидать по ее детству, а ее желания
были вытеснены и замещены в сознании формированием реакций (скромность
вместо стремления к восхищению и непритязательность вместо честолюбия).
Можно было ожидать, что причина вытеснения лежит в запрете сексуальности,
распространяясь с ее эксгибиционистских импульсов и желания иметь детей на
всю инстинктивную жизнь.
Но в то время, когда я познакомилась с ней, в ее поведении были
особенности, противоречившие такому впечатлению. Когда ее жизнь была изучена
более детально, стало ясно, что ее исходные желания проявились таким
образом, который был бы невозможен, если бы имело место вытеснение.
Отрицание ее собственной сексуальности не уничтожило в ней живого интереса к
любовной жизни ее подруг и коллег. Она с энтузиазмом занималась сватовством,
и ей доверялось много любовных историй. Хотя она и не проявляла никакой
заботы о своей собственной одежде, она живо интересовалась одеждой своих
друзей. Сама бездетная, она была предана чужим детям, на что указывала и
выбранная ею профессия. Она была чрезвычайно озабочена тем, чтобы у ее
друзей была красивая одежда, чтобы ими восхищались и чтобы у них были дети.
Точно так же, несмотря на свое собственное скромное поведение, она проявляла
честолюбие в отношении мужчин, которых она любила, и с чрезвычайным
интересом следила за их карьерой. Было похоже на то, что ее собственная
жизнь была полностью лишена интересов и желаний; вплоть до времени анализа в
ней практически не случалось никаких событий. Вместо того чтобы стремиться к
достижению собственных целей, она растрачивала всю свою энергию на
сочувствие людям, о которых заботилась. Она жила жизнью других людей вместо
того, чтобы иметь какие-либо переживания в своей собственной.
Анализ ее отношений с матерью и отцом в детстве ясно обнаружил природу
происшедшей с ней внутренней трансформации. В результате ее раннего отказа
от инстинкта сформировалось исключительно строгое Сверх-Я , которое сделало
для нее невозможным удовлетворение ее собственных желаний. Ее желание иметь
пенис, с ответвлениями в форме честолюбивых мужских фантазий, было
запрещено, равно как и ее женское желание показаться своему отцу голой или в
красивой одежде и завоевать его восхищение. Но эти импульсы не были
вытеснены: она нашла замещения во внешнем мире для размещения каждого из
них. Тщеславие подруг дало опору для проекции ее собственного тщеславия, а
ее либидозные желания и честолюбивые фантазии также были размещены во
внешнем мире. Она спроецировала свои запретные инстинктивные импульсы на
других людей точно так же, как и пациенты, которых я описывала в предыдущей
главе. Единственное различие заключается в том, как потом обращались с этими
импульсами. Пациентка не отделяла себя от своих замещений, а
идентифицировалась с ними. Она демонстрировала сочувствие желаниям других