"В.Фрин. Москва-Подольск-Москва [И]" - читать интересную книгу автора

имени, не знаю: ни разу в жизни не видел. Он был приятелем Сулимо-
ва. Получил, кажется, пять лет.
11. Ермакова Нина Ивановна. До ареста студентка Станкоинстру-
ментального института. Срок - три года. Попала под амнистию
1945-го года; освободившись из лагеря, была выслана в Бор, приго-
род Горького. Там познакомилась со своим будущим мужем - тогда
доктором физико-математических наук, а теперь академиком В.Л.Гинз-
бургом. Живет в Москве; мы дружим и время от времени видимся.
12. Левин Михаил Львович. Он на год старше остальных и к мо-
менту ареста кончал физфак МГУ; несданным остался один только эк-
замен. Изъятая у него при задержании "Теория возмущений" очень об-
радовала чекистов, но оказалось - математический труд. Миша полу-
чил 3 года. Срок отбывал на одной из "шараг" - спецлабораторий. В
45-м освободился по амнистии, был сослан в Бор; потом работал в
Тюмени, затем в Москве. Профессор, доктор физико-математических
наук, отец трех детей. Эрудит и человек многих талантов, он был
всю жизнь окружен друзьями, поклонниками и поклонницами. Этим ле-
том умер - несправедливо рано.
13. Коган Марк Иосифович. В детстве его звали Монькой (а в
протоколы вошло: "подпольная кличка - Моня"). До тюрьмы - студент
юридического института. Получил 5 лет, отбыл их, работал юрискон-
сультом в Кзыл-Орде, окончил заочно два института. Женился на де-
вушке, с которой познакомился в лагере. Сейчас женат на другой;
отец двух детей и дед двух внуков, а кроме того кандидат юридичес-
ких наук и один из самых авторитетных московских адвокатов.
14. Сулимова Анна Афанасьевна, мать Володи. Ее отправили не в
лагерь, а в ссылку, где она страшно бедствовала - по словам моей
мамы, даже милостыню просила. В наше "дело" она попала, по-видимо-
му, из-за того, что дома у них хранились драгоценности - приданое
ее сватьи, матери Лены Бубновой. Та, говорили, до того как выйти
за революционера, была замужем за кем-то из миллионеров Рябушинс-
ких. Ленину мать посадили заодно с Бубновым: драгоценности оста-
лись дочери. А Володина мать уцелела. Она вела хозяйство, изредка
продавая по камешку: деньги нужны были - ведь война, цены на про-
дукты бешеные. Будь Володькина воля, он бы живо разбазарил все бо-
гатство - проел и пропил бы вместе с нами. Но мама не позволила.
Чекисты об этом знали и конфисковали драгоценности, не оставив на
воле никого из Сулимовых. Просто и остроумно.

Наверное, нужно объяснить, почему Особое Совещание - ОСО - не
стригло всех под одну гребенку: в нашем деле мера наказания варь-
ирует - от 10-ти с конфискацией до ссылки.
Во-первых, даже для правдоподобия надо было выделить "терро-
ристическое ядро" - это те, кому влепили по червонцу.
Во-вторых, Левина, скажем, и Когана арестовали месяца на
три-четыре позже, чем нас, главных. Они были морально подготовлены
и не стали подписывать, как мы, все подряд. И восьмой пункт с них
сняли.
В-третьих, за Мишу Левина и Нину Ермакову хлопотал академик
Варга, бывший в большом фаворе у Сталина. Дочь Варги Маришка была