"Клаус Фритцше. Цель - выжить (Шесть лет за колючей проволокой) " - читать интересную книгу автора

пока один из пилотов не предлагает мне занять место стрелка-радиста в его
двухместном самолете - пикирующем бомбардировщике Юнкерс-87. Согласившись, я
простился со своим попутчиком и вылетел прочь. Первая посадка должна
состояться во Львове. Сидя лицом к хвостовому оперению, любуюсь кругозором.
Беспечно наслаждаюсь приятным чувством трехмерного движения, полностью
отдаваясь радостной мысли о том, что лечу. Прошло около часа. Вдруг по
шлемофону пилот спрашивает: "Ты знаешь, где мы находимся?" Разумеется не
знаю - карты у меня нет и навигатором меня никто не назначал. Вот беда! Но
внизу видны железнодорожные пути и станции. Пересекаем железнодорожные
линии, приближаемся к городу средней величины, на цитадели которого видны
следы обстрела тяжелой артиллерией. Из вещевого мешка пилота по его указанию
достаю бинокль, самолет идет на снижение, и мне удается определить
наименование станции, написанное черной краской на белой стене. Теперь можно
лететь над железной дорогой до Львова.
Вдруг меня что-то встревожило. Картина за хвостом самолета почти
незаметно изменилась. Появилась белая полоса, источник которой очевидно
находился в моторе. Информирую пилота, тот кивает головой и показывает на
термометр смазочной системы. Стрелка стоит выше красной маркировки. Отказала
система охлаждения смазочного контура.
Слава Богу, львовский аэродром близко. Дотянули. Пилот совершает
посадку с уже неработающим двигателем, причем полоса дыма за самолетом
изменила цвет в темно-бурый. Самолет остановился, а пилот кричит: "Слезай
быстрее, сейчас загорится, сволочь!"
Нам удалось спасти весь багаж и нас самих без ущерба. А пожарная
команда пытается спасти сам самолет. Спрашивается: что именно пытается
довести до моего сознания судьба? Но я стараюсь об этом не думать, меня все
еще грызет червь героизма. Я же выехал спасать отечество. Если меня могут
остановить первые трудности, то о какой чести может идти речь? Поехал дальше
поездом и через пару дней прибыл не в Днепродзержинск, а в Днепропетровск.
Мелкими шагами приближаюсь к г. Сталино, где появление младшего брата должно
стать сюрпризом для старшего. На маленьком курьерском самолете долетел я до
Сталино 11 июня 1943 года, пешком отправился в военгородок и... первое живое
существо, встреченное мною на пути, - мой старший брат.
Не могу забыть выражение его лица, когда он узнал меня. Вместо веселого
приветствия слышу информацию о суеверии летчиков: "Ты что, не знаешь, что
два брата в одной летной части - это смерть одному из них?" Сказал, а сам
обнимает меня, приветствует: "Быстро забудь, что я сказал. Как-нибудь
устроим тебя".
Приказ о назначении расстроил брата. Он надеялся, что младший останется
в тылу, на земле, он же не знал, как я рвусь к почету и славе.
В части дефицит радистов. Отдохнуть от дальней поездки не дают.
Разместился в военгородке, познакомился с рацией бомбардировщика, изучил
фронтовые правила ведения радиосвязи, и 13 июня - вызов на подготовку
ночного рейда на нефтеперерабатывающий завод под Саратовом. Полет прошел
благополучно. Три раза прожекторы нас ловили, и три раза пилоту удалось
выскочить из опасного тоннеля ослепляющего света. Вернулись на аэродром,
легли спать около 4 часов утра.
Я не забыл о том, что у брата 14 июня день рождения. Как поднялся и
позавтракал, так отправился к соседнему корпусу, где жил брат - капитан и
командир эскадрильи. Удивляюсь: перед дверью помещения брата фельдфебель