"Георгий Георгиевич Фруменков. Узники Соловецкого монастыря " - читать интересную книгу автора

лейб-гвардии Семеновского полка лейтенанта Луку Перфильева с
двенадцатью солдатами Преображенского и Семеновского полков для
принятия Толстых под свою стражу.
Надо полагать, учрежденному суду стало известно, что Соловецкий
архимандрит Варсонофий и архангельский губернатор Измайлов из-за
преклонения перед высоким саном, облекавшим Толстого в былые времена,
мирволили разжалованному и униженному временщику, пытались смягчить
тяжесть лишений арестанта, нарушая тем самым правительственный указ.
Об этом следовали один за другим два доноса. Инок Гордиян извещал
губернскую канцелярию о том, что архимандрит посылал Толстым в каземат
напитки в серебряных кубках и даже сам через тайный ход навестил
узников.
Второй донос поступил на самого начальника губернии. Подполковник
Хрипунов сообщил в столицу, что к нему на квартиру в Архангельск
приходили солдаты Михайло Лямов и Григорий Кнышев. Они рассказали, что
через караульного офицера Измайлов присылал в келью Толстого
"служительницу свою и с нею письмо и гостинцы"(4).
Солдат-доносителей, как водится, под караулом отправили в Москву.
В конторе военной коллегии Кнышева и Лямова допрашивали. На вопрос
"какие гостинцы Измайлов присылал Толстому и с кем?" солдаты отвечали:
"Присланы служительницею, которая в том монастыре была для моления, на
двух блюдах под салфетками - на одном хлеб, на другом - лимоны, и те
блюда принял у ней поручик и отдал Толстому и при том говорил, что
пишет к нему Измайлов, чтоб ему, Толстому, поклониться, и Толстой за
те слова и за гостинцы благодарил".
Хотя некоторые детали доноса не подтвердились, игумен и
губернатор имели неприятности, а Толстым их покровители оказали в
конечном итоге медвежью услугу: строгости усилились.
Учрежденный суд дал лейтенанту Перфильеву инструкцию относительно
содержания Толстых. Лейтенант должен был просматривать все письма,
приходящие на имя узников, и, не передавая корреспонденцию графам,
отправлять ее в Архангельск. Губернская канцелярия являлась транзитным
пунктом. Она не имела права вскрывать полученные от караульного
офицера пакеты, а обязана была немедленно с нарочным курьером
пересылать их в учрежденный суд. Всех подозрительных людей,
прибывающих на остров, лейтенант должен был сажать под арест.
24 августа 1727 года Л. Перфильев сменил Н. Кузьмина.
Но оказался ненадежным и столичный караул. Не прошло и года, как
он был отстранен. В конце июля 1728 года в монастырь явилась команда
из Архангелогородского гарнизона (двенадцать солдат, один
унтер-офицер) под начальством капитана Григория Воробьева, которому
было приказано принять от Перфильева арестантов и инструкцию, а
гвардейцев отправить на берег.
Кроме того, Воробьев должен был арестовать "к следствию
некоторого дела" четырех человек: головщика Германа Гостинщика,
свиточного бучея Петра Панфилова, отставного Выборгского полка солдата
Ивана Герасимова и Емельяна Любимова. Всех их надлежало доставить в
губернскую канцелярию, причем Германа Гостинщика приказывалось везти
скованным под особым присмотром. С этой целью вместе с Воробьевым
прибыла в монастырь специальная команда из шести солдат и одного