"Георгий Георгиевич Фруменков. Декабристы на Севере " - читать интересную книгу автора

Николай I, преследуя декабристов, возлагал большие надежды на Архангельскую
губернию и особенно на соловецкий централ духовного ведомства, где были
непревзойденные специалисты "катского мастерства" - пыток, жестоких
издевательств и убийств. Царь намеревался замуровать своих опаснейших врагов
в цитадель черного фанатизма на Белом море и упрятать их так надежно, чтобы
и ухо не слышало, и глаз не видел.
Спустя два месяца после подавления восстания декабристов, 23 февраля
1826 года, начальник главного штаба Дибич по поручению царя направил
архангельскому, вологодскому и олонецкому генерал-губернатору Миницкому
такой запрос: "Покорнейше прошу ваше превосходительство уведомить меня,
сколько можно поместить в Соловецком монастыре государственных преступников?
Какого рода имеются там помещения и совершенно ли место сие можно почитать
безопасным во всех отношениях? Я ожидать буду обо всем подробного сведения и
мнения вашего превосходительства".
Маховик завертелся. Цитированным письмом открывается дело о перестройке
соловецкой тюрьмы и приспособлении ее для заключения "государственных
преступников" из дворянского класса. Эзоповский стиль письма не мог обмануть
губернатора. "Намеки тонкие на то, чего не ведает никто", были поняты им.
Губернатор знал, что "государственными преступниками" именуются на
канцелярском языке декабристы, и тотчас завел на них специальное секретное
дело.
Решение правительства воодушевляло Миницкого. Он отдавал себе отчет в
том, что заключение революционеров в тюрьму Соловецкого монастыря повысит
его авторитет в глазах столицы и шансы на продвижение по служебной лестнице.
Поэтому генерал-губернатор ревностно взялся за выполнение правительственного
поручения. Он готов был пуститься во все тяжкие, чтобы оправдать доверие
власть имущих и, кроме того, имел потаенную корыстную цель с их помощью
свести старые счеты с архимандритом, старательно оберегавшим свои права
инквизитора от покушений извне.
1 марта Миницкий отправил эстафетой ответ Дибичу. Обошлось это в 238
рублей 52 копейки. Такая экстренность сношений, связанная с большими
издержками, подтверждает, что намерение упрятать всех или некоторых
декабристов в соловецкий острог было делом предрешенным.
Не упустив удобного случая лягнуть монастырь за автономию в тюремных
вопросах и засекреченность их, что не позволяло сочинить всеобъемлющий
ответ, начальник края все же сообщил своему вельможному адресату известные
ему скромные данные о монастырских узилищах и их жертвах. По монастырским
ведомостям, в соловецкой тюрьме содержалось 28 человек да двое ждали
отправки в острог. Инвалидная команда состояла из 27 рядовых, двух
унтер-офицеров и одного обер-офицера. Казенная палата выплачивала монастырю
на содержание каждого заключенного по 120 рублей в год. Что касается емкости
укромных мест, то "судя по описанию, можно думать, поместится там немалое
число арестантов". Однако вследствие отдаленности архипелага от
Архангельска, губернскому начальству "иметь нужное наблюдение и надзор за
содержащимися арестантами совершенно невозможно", - сетует автор письма.
Дабы предотвратить "утечку" арестантов, предлагалось учредить на острове
"самый верный и благонадежный караул" во главе с обер-офицером, наделенным
комендантскими правами. Эта мера казалась тем более необходимой, что, по
слухам, в летнее время при наплыве богомольцев арестанты "находили средство"
бежать из монастыря. Напрасно Миницкий придавал значение толкам и сам