"Франц Фюман. Капитуляция (про войну)" - читать интересную книгу автора

совсем тихо, и только в лощине на склоне бешено колотилось сердце молодого
солдата, словно кто-то бил в литавры.
Солдат прижался грудью к земле, но сердце не стало биться тише. Всей
тяжестью тела он сдавил собственное сердце, и тогда в сердцебиении
наступил перебой, и от страшного перенапряжения всех чувств он впал в
забытье. "Здесь они меня не найдут!" - подумал он, как во сне. Ему
пригрезилось, что они играют в жандармов и разбойников, как они всегда
играли после школы. И, как всегда, никто не хотел быть жандармом, и тогда
он сам вызвался быть жандармом, и разбойники, как полагалось по правилам
игры, гонялись за ним, чтобы поймать его и повесить.
Он рассмеялся: не поймают и не повесят! Он хорошо спрятался! Он
спрятался в рощице за отцовским домом, в яме, скрытой живой изгородью из
ежевики: кроме него, никто не знает, какую ветку надо приподнять, чтобы
раздвинуть живую изгородь и пробраться в его убежище, не поцарапавшись.
"Поищите-ка меня, поищите", - подумал он, но тут вдруг яма начала медленно
вращаться вокруг него, а живая изгородь упала, и в яму заглянул человек с
седой бородой и багрово-синим лицом. Что-то загремело, загрохотало, и его
убежище с громом провалилось под землю. Он очнулся и понял, что лежит,
скорчившись, в лесной норе, и в ту секунду, когда он потерял сознание, он
ударился головой о землю.
Перед его норой неподвижно стояли молодые, травянисто-зеленые сосенки.
Молодой солдат с трудом приподнялся. Он прислушался: тишину нарушали
только удары его сердца. "Он меня не нашел", - подумал он. И вдруг он
почувствовал, как его лицо и руки обдало жаром.
"Господи, я же бросил там наверху разорванную веревку", - подумал он, и
тут же, заглушая стук сердца и гул крови, прозвучали шаги: это были
шаркающие шаги тяжелых ног, осколки кварца, по которым ступали подошвы
сапог, скрипели и скрежетали, как битое стекло.
"Раз он расхаживает взад и вперед, значит он ничего не заметил", -
заглушая страх, думал молодой солдат. А жандарм расхаживал по плато, держа
в руках перетертую веревку, и думал: "Значит, этот парень все-таки удрал.
Тем лучше!" Он хотел было небрежно сунуть веревку к себе в карман, это
была его собственная веревка, а в такое время всякая мелочь годится, но
потом он решил, что не стоит держать при себе лишнюю улику, остановился и
выбросил веревку. Потом он облегченно вздохнул, опустился на одно колено,
приложил бинокль к глазам и стал разглядывать лес по ту сторону ложбины и
лиственниц.
"Вот теперь он остановился, - подумал молодой солдат, - вот он нашел
мои путы, теперь мне конец!"
Он испугался и почувствовал новый приступ тошноты.
А наверху все было тихо, ни единого вздоха.
"Что мне делать? - с отчаянием подумал молодой солдат. - У меня нет
оружия". И ему показалось, что он снова слышит голос генерала,
приказавшего его повесить: "Ты почему бросил свою винтовку, болван? У меня
не капитулируют. У меня воюют.
А кто не воюет, тот висит".
- Я буду жить, я должен жить, - простонал молодой солдат.
На плато было по-прежнему тихо. Жандарм подкрутил свой бинокль и стал
разглядывать лес, прячась за лиственницами. Он увидел в тумане серую
колонну, которая медленно тянулась по лесу. Он подкрутил бинокль - колонна