"Михаил Фырнин. Встреча с иными цивилизациями (о семье Лыковых)" - читать интересную книгу автора

их состоянием.

3.

Трудно понять современному человеку мотивы сосредоточенной страдальческой
жизни, жизни в вере. Обо всем-то мы судим поспешно, с ярлыками, как судьи
всем и каждому. Кто-то из журна листов даже подсчитал, сколь мало Лыковы
увидели в жизни, обжив в тайге пятачок всего в 15х15 километров; что они
даже не знали, что есть Антарктида, что Земля - шар. Кстати, Христос тоже
не знал, что Земля круглая и что есть Антарктида, но никто его в этом не
упрекает, понимая, что это не то знание, которое жизненно необходимо
человеку. А вот то, что нужно в жизни обязательно, Лыковы знали лучше нас.
Достоевский говорил, что человека может научить чему-нибудь только
страдание - в этом главный закон жизни на Земле. Жизнь Лыковых сложилась
так, что они испили эту чашу сполна, приняв роковой закон как личную
судьбу.
Именитый журналист упрекнул Лыковых в том, что они вот даже не знали, что
"кроме Никона и Петра 1, жили на земле, оказывается, великие люди Галилей,
Колумб, Ленин..." Он позволил себе даже утверждать, что из-за того, что
"они этого не знали, чувство Родины у Лыковых было с крупинку".
Но ведь Лыковым-то не надо было любить Родину по-книжному, на словах, как
это делаем мы, потому что они были частью самой Родины и никогда не
отделяли ее, как и веру, от себя. Родина была внутри Лыковых, а значит,
всегда с ними и ими.
Уже тринадцать лет Василий Михайлович Песков пишет о каком-то "тупике" в
судьбе таежных отшельников Лыковых. Хотя как может личность быть в тупике,
если она живет и все делает по совести? И никогда человек не встретит
тупик, если он живет по совести, без оглядки на кого бы то ни было, не
стремясь подладиться, угодить... Наоборот - его личность раскрывается,
расцветает. Посмотрите на лицо Агафьи - это лицо счастливого
уравновешенного одухотворенного человека, который в ладу с устоями своей
уединенной таежной жизни. О. Мандельштам сделал заключение, что "двойное
бытие - абсолютный факт нашей жизни". Услышав рассказ о Лыковых, читатель
вправе и усомниться: да, факт весьма распространенный, но не абсолютный. И
история Лыковых нам это доказывает. Мандельштам узнал это и смирился, мы с
нашей цивилизацией знаем это и смиряемся, а Лыковы узнали и не смирились.
Не захотели жить против своей совести, не захотели жить двойной жизнью. А
ведь приверженность правде, совести - это и есть подлинная духовность, о
которой мы все вроде вслух печемся. "Уходили Лыковы жить на своем отчете,
уходили на подвиг благочестья",- говорит Лев Черепанов, и трудно с ним не
согласиться.
Мы видим в Лыковых черты и подлинной русскоеT, того, что русских всегда
делало русскими и чего сейчас нам всем не хватает: стремление к правде,
стремление к свободе, к свободному волеизъявлению своего духа. Когда Агафью
приглашали жить к родственникам в горной Шории, она сказала: "В Киленске
нет пустыни, не может быть там жизни пространной". И еще: "Негодно с
доброго дела воротиться".
Теперь, после пятнадцати лет, прошедших с того дня, как около избушки
Лыковых появились наши "пришельцы", надежд у Агафьи прибавилось ненамного.
У нее обнаружили опухоль. Врачи - заметьте, именно врачи-профессионалы, в