"Геннадий Гацура. Посланник князя Тьмы" - читать интересную книгу автора

"Я, кажется, опять оставила открытым окно. Надо пойти закрыть, а то
ветром разобьет", - подумала девушка и, отложив книжку в тонкой пестрой
обложке, накинула халат. Пройдя в гостиную, она закрыла окно. Уже уходя,
горничная протянула руку, чтобы поправить плохо висевшую бархатную штору, и
тут, из-за нее, выпрыгнул мужчина в маске. Одной рукой он зажал рот Ингриде,
а другой поднес к ее груди острый клинок.
- Тихо, а то... - обжег ухо горничной горячий шепот. - Достаточно
одного звука, и ты умрешь. Понятно? Лицом к стене. Никому ни слова о нашей
встрече.
Стукнуло окно.
С полчаса, наверное, простояла девушка так, лицом к стене и дрожа от
страха, пока не отважилась оглянуться. С большим трудом, на не сгибающихся
ногах, она дошла до своей комнатки и, накрывшись с головой, легла в постель,
предварительно перевернув книжку, чтобы не видеть смотревшего на нее с
обложки скелета с окровавленным ножом в руке. Минут двадцать Ингрида Мелнарс
лежала в душной комнате, сжавшись клубочrом и дрожа от страха, затем
молодость и нервная усталость взяли свое, и она уснула, прикрыв голову
подушкой. Но и во сне, ворочаясь и постанывая, она шептала:
- Не надо, не надо. Я ничего не скажу...

Рано утром в дверь дома Яншевского сильно постучали.
- Что, позвонить не могут? - вздрогнув, подумала все еще не отошедшая
после ночного кошмара горничная.
Она подошла и открыла входную дверь.
На пороге стоял старик с орлиным носом в черном, сильно помятом
сюртуке.
- Доброе утро, милая девушка. Позовите, пожалуйста, хозяйку. Я обещал,
что зайду сегодня к ней, - сказал старик, протискиваясь в приоткрытую
дверь. - Я подожду ее здесь.
Горничная, ничего не сказав, пожала плечами и поднялась к экономке.
Вента Калныня нашла старика уже в кабинете покойного, разглядывающим
доспехи.
- Доброе утро, красивая женщина. Я обещал и пришел, и даже привез
тележку. Он, правда, хотел сам доставить мне эти доспехи, но раз такое
дело... Я сейчас отдам оставшиеся деньги. Они вам сейчас будут очень нужны.
Похороны всегда требуют больших расходов, чем рождение.
Антиквар достал из-за пазухи завязанные в носовой платок латы и
протянул их экономке. Бумажных купюр там было намного меньше, чем в
сундучке, но это не помешало хитрому старичку поплакаться:
- Ах, я бедный, несчастный человек, отдаю свои последние сбережения.
Поверьте, эта страсть к старью приведет меня к нищете. Хотя, вы знаете, я
бы, пожалуй, купил у вас еще кое-что из того кабинета, если, конечно, не
очень дорого. Принесите, пожалуйста, мне немного веревок и какую-нибудь
тряпку, чтобы прикрыть доспехи.
Женщина вышла, а антиквар стал жадно ощупывать доспехи, бормоча себе
под нос:
- О, какая прелесть, какая работа. Клеймо. Настоящий шестнадцатый век и
за двести латов! Здорово я придумал. Пожалуй, это лучшее, что я видел в
последнее время. Теперь я смогу получить за них столько, что мне, наконец,
хватит...