"Паулина Гейдж. Искушение богини " - читать интересную книгу автора

военному искусству не так давно. При существующих обстоятельствах его успехи
могли бы считаться удовлетворительными...
Голос его прервался, Тутмос повернулся к нему и знаком приказал сесть.
- Садись. Да садись же! Что с тобой сегодня такое? Ты, может, думаешь,
что я назначил тебя учителем военного искусства к моему сыну за твои успехи
в садоводстве? Отвечай мне коротко и ясно, а не то пойдешь домой без обеда.
Ахмес пришлось отвернуться, чтобы скрыть улыбку. Если и был на свете
человек, которого ее муж любил и которому доверял, то это именно он,
неуклюжий солдафон, скорчившийся сейчас на земле на почтительном расстоянии
от фараона. Хотя, с ее точки зрения, Тутмос поступил крайне неосмотрительно,
затеяв этот разговор на пустой желудок, - положение все-таки складывалось
смешное. А в ее жизни в последнее время не хватало веселья.
Похоже, пен-Нехеб наконец-то решился. Его плечи выпрямились.
- Ваше величество, мне больно говорить вам это, но, по моему убеждению,
из молодого Тутмоса никогда не выйдет солдат. Он рыхл и неуклюж, хотя ему
нет еще и шестнадцати. Он не любит дисциплины, которой требует военное
искусство. Он...
Старый воин сглотнул и с мужеством отчаяния продолжал.
- Он ленив и боится боли, которая сопровождает ратный труд. Быть может,
он больше преуспел в науках? - с надеждой заключил он.
В наступившей долгой тишине истерически хихикнула рабыня, но ей тут же
заткнули рот. Тутмос не отвечал. Краска медленно приливала к его щекам,
взгляд переместился с дворцовой стены на озеро, потом на склоненную голову
жены. Все вокруг ждали, дрожа от страха, зная по опыту, что сейчас будет.
Глухой рык вырвался из его груди, но тут он заметил дочь, которая, улыбаясь,
стояла в толпе и ждала. Он сделал ей знак приблизиться, и все облегченно
вздохнули. Буря пронеслась мимо, оставив по себе лишь порыв ветра.
- Я сам приду на плац, - сказал Тутмос. - Я приду завтра, и ты в моем
присутствии заставишь моего сына показать все, чему ты его учил. Если ты
ошибся, пен-Нехеб, жезл власти больше не твой. Хатшепсут, дорогая, пойди
сюда, поцелуй меня и расскажи, чем ты занималась сегодня целый день.
Она подбежала к отцу, забралась ему на колени, уткнулась носом в шею.
- Ой, отец, как ты вкусно пахнешь. Она наклонилась и поцеловала Ахмес.
- Мама, а я видела маленькую газель. Небанум дал мне покормить ее. А
Тутмоса чуть снова в школе не выпороли...
Чуткая, как все дети, она тут же поняла, что сделала ошибку. Лицо ее
отца потемнело.
- Но все же не выпороли, - затараторила она. - Неферу его спасла...
Дыхание фараона участилось, и Хатшепсут поспешно покинула колени отца,
ища убежища возле Ахмес. Девочка решила попробовать снова. "Надо же, -
подумала она, - день начался так славно, а кончается не лучше, чем
какая-нибудь страшная сказка Нозме".
- Отец, - пропищала она, - как было бы хорошо, если бы ты женил Тутмоса
на ком-нибудь другом. Неферу он не нужен, и она так несчастна...
Вдруг девочка умолкла, видя, как выражение оторопелого изумления на
лице ее отца сменяется гневом. Смущенная гробовой тишиной, которая наступила
вокруг, она запрыгала сначала на одной ножке, потом на другой.
- Знаю, знаю, - сказала она. - Я снова сую нос не в свое дело...
- Хатшепсут, - проблеяла испуганная мать, - что на тебя сегодня нашло?
Опять пива для прислуги нахлебалась?