"Паулина Гейдж. Искушение богини " - читать интересную книгу автора

поглядел на нее, но, кажется, не узнал. Он постарел, лицо пошло морщинами,
глаза запали. Ахмес сидела в углу на низком стульчике, полупрозрачный плащ
стелился вокруг нее по полу. Она держала маленькую серебряную корону Неферу,
украшенную изображением Маат, и рассеянно крутила ее в руках, губы женщины
двигались, шепча молитву. Главный эконом и прочие члены свиты фараона
сгрудились у дверей, тревожно перешептываясь.
______________
* Калазирис - древнеегипетская одежда: длинная рубаха на лямках,
сшитая из двух прямоугольных полотнищ.

Никто не обратил ни малейшего внимания на Хатшепсут, когда та
подобралась поближе к ложу. Растолкав прислужников и протиснувшись мимо
самого Менены, она остановилась там, откуда могла прикоснуться к холодным
пальцам руки, свисавшей с края ложа.
- Неферу, - позвала она тихо и умолкла, чувствуя, как отчаянная любовь
борется в ее груди с нарастающим страхом.
Царский лекарь прикрыл худенькую грудь девушки куском льна и разложил
на нем могущественные амулеты. Ступки, пестики и баночки стояли на столе
рядом с ним, но он знал, что жизнь девушки зависит сейчас лишь от воли
богов. Опустившись перед Неферу на колени, он повязал магический шнур вокруг
ее потного лба и стал готовиться к заклинаниям, которые помогут изгнать
демона из ее хрупкого тела. Однако в глубине души он был уверен, что все
напрасно - ведь Неферу отравили, - и взглянул на своего царственного
господина. Фараон не отрываясь смотрел в лицо дочери, и только побелевшие
пальцы, которые стискивали золоченое изголовье, выдавали всю глубину его
чувств. Опечаленный, лекарь продолжал творить заклинания. Ему не удалось
вызвать у ее высочества рвоту. Если бы ее стошнило, надежда еще оставалась
бы. Но тот, кто это сотворил, хорошо знал свое дело, и боль пожирала жизнь
Неферу неумолимо, как огонь, несмотря на половину ночи, проведенную в
лихорадочных попытках ее спасти. Сознание быстро покидало девушку, и
настроение в комнате изменилось. Снаружи по-прежнему завывал ветер.
Внезапно Неферу открыла глаза, и пораженный лекарь отпрянул, сев на
пятки. Хатшепсут увидела покрытое каплями пота лицо, серое в свете лампы,
бросилась перед сестрой на колени и зарылась головой в подушки. Неферу
застонала и сделала слабое движение.
Голос Тутмоса прорезал наступившую тишину:
- Поднимите ее. Подложите ей под голову подушку. Пока лекари,
поддерживая клонящуюся голову девушки, пристраивали еще одну подушку на ее
ложе, Хатшепсут, вся дрожа, взглянула на сестру.
- Я слышала, как ты звала меня, Неферу, и я пришла. О Неферу, неужели
ты умрешь?
Неферу закрыла глаза, ее тело выгнулось в приступе боли, и Хатшепсут
заплакала.
- Не умирай. Пожалуйста, не надо. А как же газель? И как же я?
Неферу повернула голову, ее глаза снова раскрылись. Когда она
заговорила, видно было, что каждое слово дается ей с большим усилием, на
губах девушки выступила пена. Ее зрачки расширились, в их глубине Хатшепсут
увидела страх и глубокую печаль.
- Ты помнишь Уатхмеса и Аменмоса, которые умерли, Хатшепсут?
Она шептала, ее голос был едва уловим, точно шелест ветра в сухих