"Паулина Гейдж. Дворец грез" - читать интересную книгу автора

- На будущий год, папа, когда мне будет четыре?
Его улыбка стала шире.
- Нет, Ту. Девочки не ходят в школу.
Я изучала его лицо.
- Почему нет?
- Потому что девочки остаются дома и учатся у своих матерей, как стать
хорошими женами и ухаживать за детьми. Когда ты подрастешь, мать научит тебя
помогать детям приходить в этот мир. Здесь, в селении, это и будет твоей
работой.
Я нахмурилась, пытаясь понять. У меня появилась одна мысль.
- Папа, если я попрошу Паари, он сможет остаться дома и учиться
помогать детям приходить, а я тогда смогу ходить в школу вместо него?
Отец редко смеялся, но в тот раз он запрокинул голову и его хохот
прокатился эхом вдоль ряда засохших пальм, что росли между его землей и
дорогой к селению. Затем он опустился на корточки и взял меня за подбородок
своими огромными пальцами
- Мне уже жаль того парня, который посватается к тебе! - сказал он. -
Ты должна знать свое место, малышка! Терпение, покорность, скромность - вот
достоинства хорошей женщины. А теперь будь умницей и беги домой. Можешь
пойти с мамой, когда она пойдет за Паари. - Он поцеловал меня в
разгоряченную макушку и пошел прочь.
И я сделала, как мне было сказано. - еле волоча нога и взбивая дорожную
пыль, поплелась к дому, смутно чувствуя что-то оскорбительное в его смехе,
хотя я была слишком мала, чтобы разобраться в этом.
Я нашла мать на тропе, с корзиной в руках. Она встревожено смотрела на
тропинку. Увидев меня, она нетерпеливо замахала рукой.
- Не приставай к отцу, когда он работает! - сказала она резко. - О
боги. Ту, ты перемазалась, и мне некогда отмывать тебя. Что подумают жрецы?
Идем.
Она не взяла меня за руку, но мы вместе пошли мимо своего поля, потом
мимо чужих, где вовсю поспевал урожай; слева от нас тянулся ряд пальм,
справа обещали прохладу непролазные заросли прибрежной растительности, а за
ними широкими плесами серебрилась река.
Через некоторое время поля внезапно оборвались, кусты справа от нас
сошли на нет, и перся нами возник храм Вепвавета, колонны из песчаника
поднимались в ровную синеву неба, и солнце бессильно било в его стены. С
самого рождения я попадала сюда в дни священных праздников, смотрела, как
отец приносил наши дары, припадала к земле рядом с Паари, когда дым от
воскурений мерцающими колоннами возносился над закрытым внутренним двором. Я
наблюдала, как в торжественной процессии шествовали жрецы, их тягучие
песнопения долго и благоговейно звучали в неподвижном воздухе. Я видела
кружение танцовщиц, систры[12] в их тонких пальцах звенели, чтобы привлечь
внимание бога к нашим мольбам.
Пока родители творили свои молитвы в храме, я сидела на ступеньках
причала над каналом, повернувшись спиной к мощеному храмовому двору, и мои
пятки тихо ласкала вода. Для меня это место было и необычайно загадочным,
притягательным, запретным, и средоточием Маат, к божественному образу
которой неизменно сходились все нити нашей жизни. Чередование этих
праздников было нашим ритмом, тем невидимым пульсом, по которому сверялись
все важные события, все приливы и отливы - в каждой семье и во всем селении.