"Сергей Гайдуков. Самая сладкая боль ("Костя Шумов")" - читать интересную книгу автора

учителю не платят столько денег. Не хватит даже на чашечку кофе в вашей
"Ультре"...
- Это, наверное, не моя вина? - спросила Алена, чуть улыбнувшись:
перламутр в алой рамке. - Так вот... На прошлой неделе один из таких
людей...
- Один из бандитов, - перевел я.
- Я не знаю наверняка. Я не спрашивала у него. И не рискну это сделать.
Но мне сказали, что это бандит по кличке Змей. Что он очень крутой. Один из
главных бандитов в Городе...
- Тут вас обманули. Все главные бандиты недавно получили посты
заместителей мэра. Среди них нет человека по кличке Змей.
- Я повторяю то, что мне сказали, - напомнила Алена. - Кстати, выглядит
он именно как бандит.
- В красном пиджаке и с автоматом?
- Не надо надо мной смеяться. В нем почти два метра роста, он сорит
деньгами направо и налево. Его все знают и боятся. И когда это случилось,
никто не решился с ним связаться.
- Что "это"?
- Я выступала. Было часов одиннадцать вечера. В это время в клубе много
народа, часто заказывают песни.
- И вы еле успеваете складывать деньги в сумочку.
- Я пою без сумочки. У нашего клавишника есть коробка из-под
"Сникерсов", туда мы и складываем деньги. Так вот, этот самый Змей стал мне
заказывать раз за разом одну и ту же песню. "Братва, не стреляйте друг в
друга", Кемеровский поет. Слышали?
- Нет.
- Ваше счастье. Сначала Змей вел себя нормально, платил по десять
долларов за песню, и все были довольны. На четвертый раз он просто подошел к
сцене, сказал: "Повторить". И вернулся за столик. Мне наши ребята-музыканты
говорят: "С этим типом лучше не связываться. Наплюй на бабки, спой, и все.
Лучше отмучиться три минуты, чем иметь неприятности на всю жизнь". Я спела.
А Змей опять подходит: "Повторить". Я не выдержала, говорю: "А деньги?" Он
так внимательно посмотрел на меня и сказал: "Скажи спасибо, что я с тебя
денег не беру. За то, что ты тут стоишь. Пой". И ушел. А я стою, колени
дрожат, но молчу и петь не собираюсь. Не люблю откровенного хамства. А тут
какой-то мужичок из публики подлетает, заказывает песню и деньги мне сует.
Змей увидел, побледнел, подскочил к сцене да как врежет этому мужику! Тот,
бедный, в сторону отлетел вместе со своими деньгами. А Змей вытаращился на
меня и хрипит: "Ты что, дура, не въехала? Делай что говорят, повторять не
буду!" Я, конечно, струхнула, но все равно... Сказала: "Извините, у меня
перерыв". И сошла со сцены. Ребята там инструментал стали наигрывать, а я
пошла в туалет. Вот здесь, видите? - Она приподняла облако светлых волос,
покрывавших ее плечи. - Здесь, на шее, слева. Видите?
- Вижу, - сказал я, скользнув взглядом по темной полоске поджившей
царапины.
- Он схватил меня за шею, вытащил из туалета, проволок через весь зал и
втолкнул обратно на сцену. И сказал: "Если я прикажу тебе петь двадцать
четыре часа в сутки, ты будешь это делать. И даже в сортир не будешь ходить
без моего разрешения".
- А что делала ваша хваленая служба безопасности?