"Юлия Евгеньевна Галанина. Да, та самая миледи " - читать интересную книгу автора

он и его апельсиновая кляча никогда бы не увидели стен Парижа...


*********


Повинуясь данным указаниям (интересно, кто бы меня проверил, вскрой я
ларец раньше?... но таскаться с незапечатанным ларцом просто неудобно) я
дотерпела до Лондона и там ознакомилась с его содержимым.
Инструкции Его Высокопреосвященства были, как всегда, предельно точны и
рассчитаны именно на мои возможности. Как и сумма.
Дела же, помнится, на тот момент обстояли вот как:
Около года прошло, как кардинал де Ришелье вошел в состав Королевского
совета и был назначен королем своим первым министром. И по-прежнему, как
больше полувека назад, Францию просто раздирало на части от выяснения
отношений между ее детьми на предмет того, как же правильнее верить в бога.
Как- то на собрании духовенства один высокопарный, но мало влиятельный
священнослужитель, чудом пробившийся на трибуну, долго пыхтел, а потом к
радости заскучавших было слушателей, с видом пророка изрек:
"Ла- Рошель зловонной протестантской занозой сидит в нежной груди
бедной доброй Франции!"
Очень глубокая мысль, а главное, оригинальная. Если идти по такому
аллегорическому пути, то я, в свою очередь, сравнила бы бедную добрую
Францию с пышной ягодицей, в которой после спуска по ежевичному склону
засело немало протестантских заноз (достаточно вспомнить Нерок и Клерок,
Монтобан и Милло), частично протестантских, вроде Нима и Монпелье, не говоря
уж о громадной занозе, целой щепке Беарна, которую с кровью извлекли пять
лет назад. (Ведь там, в горах, полвека о мессе* и не слыхивали, и как
малютка д"Артаньян в таких ужасных условиях умудрился вырасти добрым
католиком, одному богу известно...)
Ну вот, после того, как молодой король тяжелой рукой навел порядок в
маленьком, но гордом графстве и научил тамошних жителей уважать правильную
веру, наши гугеноты забеспокоились. И весьма обоснованно. А Белая Гора*
убедила даже тех, кто еще сомневался, что наступают тяжелые времена.
В Ла- Рошели собралась их ассамблея, которая порешила, что отрицающие
мессу будут сопротивляться короне всеми силами. Вплоть до вооруженных
столкновений.
Кардинал в ту пору был практически частным лицом, но прилагал массу
усилий, чтобы оставаться влиятельной персоной, а значит, имел сведения обо
всем мало-мальски важном, что твориться в королевстве. Как обычно, он
разработал не меньше пяти путей развития ситуации. И во многом оказался
прав.
Даже перед лицом такой опасности единения гугенотских кланов не
произошло. Буйон, Сюлли и Ледигьеры предпочли остаться в стороне. Ла Форс и
Субиз рвались в драку. Верховным главнокомандующим был выбран герцог Анри де
Роан, принц де Леон, некрасивый собой, но мужественный и умный полководец.
Озабоченные организацией собственного спасения гугеноты стали вести
себя так, словно короля нет.
Король так не думал и ринулся с войском на юго-запад.
Все выглядело так, словно вернулась эпоха походов Веры за море. Вот с