"Сергей Галихин "Эра Водолея" (главы из романа)" - читать интересную книгу автора

- Мы, Константин, когда собираемся втроем, чаще пьем для души, -
добавил Картошкин.
- Алексеич на выходные к сестре в Грузию летал, - сказал Чуев. - Привез
гостинчик, по паре бутылочек "Киндзмараули".
- Ну, господа...- сказал Картошкин, подняв стакан с вином. - Чтобы все
у нас было и за это нам ничего не было.
Выпили. Закусили.
- Так вот, - дожевывая сыр, продолжил прерванный разговор Лобачевский.
- Человек по природе своей не является самим собой. То есть независимой,
самостоятельной единицей. Он часть. Вселенной. Общества. Часть массы. Но в
подсознании он осознает себя этой единицей. Он нуждается в сказках,
посредством которых эта единица становится частью чего-то. Пусть даже это
"что-то" существует лишь в вымысле. Телешоу - одна из таких сказок.
- Не могу с тобой до конца согласиться, Николай Алексеевич, - ответил
Картошкин, медленно пережевывая суджук. - Человек - животное, но на очень
высокой стадии развития... Согласен. То, что телевидение забивает мозги
выдуманными и пустыми моральными ценностями... Согласен. Но нельзя грести
все под одну гребенку. Человечеству нужна мечта. Она как надежда.
Если нет надежды, жизнь теряет смысл. А то, что кто-то распорядился
телевидением или вообще идеей сказки по своему усмотрению... Так это он
мразь, а не сказочник, который придумал сказку. Убийство посредством
бытового молотка или кухонного ножа происходит достаточно часто. Но никому
и в голову не пришло продавать их по специальному разрешению. А то, что
человек становится частью какого-то сообщества... еще первобытные люди
объединялись, когда собирались охотиться на мамонта.
- Да, - сказал Лобачевский. - Согласен. Но! Тогда люди объединялись,
чтобы добыть пищу, которую поодиночке не могли добыть. То есть объединение
для действия. Сейчас же все происходит, как говорят в геометрии, от
обратного. Объединение для бездействия.
Картошкин и Чуев переглянулись. Зубков с интересом слушал разговор и
при этом не забывал наслаждаться вином.
- Ты что-нибудь понял? - спросил Картошкин.
- Смутно, - ответил Чуев. - Алексеич... а попроще?
- Хорошо, - сказал Лобачевский, открывая новую бутылку. - Попробуем с
самого начала. Группа, а в нашем случае общество, может помочь человеку
осознать себя равным среди подобных. Оно может дать слабому человеку
мужество и достоинство, к чему слабый и стремится, объединяясь с такими же
слабыми. Чтобы удержать общество в однажды определенной форме, на сцене
появляются дары. Ну, скажем, в виде социальной помощи. Человек, принимая
дары, очень быстро начинает воспринимать их как должное и при затруднении
перестает добиваться чего-либо сам. Он требует, совершенно не задумываясь,
что государство состоит из таких же, как он сам, граждан, которые так же,
как и он, требуют и ничего не отдают. Из этого логично вытекает самый
банальный социализм. Государство выступает рабовладельцем, по своему
усмотрению раздающим блага, а гражданин - рабом, потребляющим их. Теперь
тебе понятно? - спросил Лобачевский Картошкина.
- Нет истины, пока нет людей, готовых ее принять, - ответил Чуев. - Был
у меня в юности приятель Мишка Абакумов. Так вот, он любил повторять:
жилабыла девочка, сама виноватая.
- Каждый человек имеет то правительство, которое он заслуживает, -