"Сергей Галихин. Последний Хранитель Вечности (фрагменты)" - читать интересную книгу автора

нащупал выключатель и щелкнул им. Комната была пуста, лишь запах серы
напоминал о том, что было в ней минуту назад. Телефон не унимался. Паша,
покачиваясь, медленно подошел и поднял трубку.
- Да.
- Здравствуй, это я. Я прилетела! - сказала Лена.
- Привет, я очень рад, - ответил Паша голосом пьяным, от адреналина.
- По голосу не скажешь.
- Я спал. Ты разбудила, - это первое, что пришло ему в голову.
- С кем? А то голос очень недовольный! - в трубке послышались жесткие
нотки, назревал скандал.
- Да ни с кем, просто спал, - резко ответил Паша.
- Стоило звонить тебе первому, чтобы ты на меня орал, - фыркнула Лена и
бросила трубку.
Какое-то время Паша стоял, прижав трубку к уху, и слушал короткие
гудки, пытаясь вникнуть в суть происходящего. Ни одной мысли, даже
мыслишки, не пришло ему в голову. Перед глазами стоял только Капюшон.
Повесив трубку, покачиваясь на неверных ногах, Васильков пошел в ванную.
Включил холодную воду, меч положил на раковину перед собой и большими
глотками начал пить, пить, пить... Умылся. Постоял немного, опершись двумя
руками о края раковины, наблюдая, как стекает вода, закручиваясь винтом.
Потом поднял голову, потянулся за полотенцем и замер. На крючке рядом с
полотенцем висел медальон, подаренный ему Джульеттой. Глаза начали
медленно расширяться, на медальоне был изображен рыцарь, преклонивший
колено. Сняв блесенку с крючка, Васильков поднес её к мечу. Изображения
совпадали во всём! Паше стало нехорошо. Непонятная смесь чувства страха,
бешенства, собственной глупости и ничтожества:
- Что здесь происходит?! - заорал Паша, глядя на своё отражение в
зеркале.
Первая мысль, которая оказалась более или менее ясной, это то, что
сказала Джульетта, даря ему медальон: "Он спасает душу". Тут же
припомнилось обещание Капюшона вытянуть из него душу по капельке.
Дрожащими руками Павел быстро надел медальон. Наверное, это выглядело
очень глупо, но ему стало намного легче. Легче от одной мысли, что хоть
что-то тебя защищает, когда все против тебя. Держа меч перед собой двумя
руками, он сделал, пусть несмелый, но твёрдый шаг вперед. Чего он боится,
ведь гость уже ушел? В крайнем случае, можно всё еще раз проверить. Паша
зажег свет в туалете, кладовке, на кухне. В доме горели все лампочки,
которые только были. Со стороны это походило на непонятный ритуал, но
какое сейчас значение это имело. Ему просто было страшно, как в детстве,
когда он просыпался ночью один в тёмной комнате. Как в детстве, когда за
проделки бабушка запирала его в тёмном чулане и пугала Бармалеем. Как в
детстве... Да, это было похоже на сказку, только в ней уже умер один
человек, умер по-настоящему, не понарошку.
Никого. Если никого нет, значит ему некого бояться. Некого бояться. Эта
фраза повторялась в голове до бесконечности. Паша прошел на кухню и, не
выпуская из рук меча, поставил на плиту чайник. Было уже далеко заполночь,
но не было никакой связи с реальным течением времени. Васильков сел на
табурет и прислонился спиной к холодной стене. Сначала изредка, а потом
всё чаще его тело начало вздрагивать. Изгибом локтя Паша закрыл глаза и,
склонившись над столом, заплакал. Заплакал навзрыд, только слёз не было, и