"М.Галина. Заплывая за буйки" - читать интересную книгу автора

орехов я всего за сто рублей купил на базаре по дороге домой.
Талоны на спиртное я отдал тете Вале, и она сказала, что я хороший
мальчик - она их поменяет на талоны на сахар и наконец-то сварит варенье.
Шоколад я спрятал в чемодан и затолкал под кровать; тетка топталась на кухне
и уходить оттуда, похоже, не собиралась - я слышал гудение примуса и уханье
насоса.
"Маяк" передавал песни по заявкам радиослушателей; большой популярностью
пользовалась какая-то Гюльбекешер... Пела она, как принято у восточных
певцов - с каким-то подвыванием, и я уже собирался выключить приемник. Тем
более что слушать было совершенно невозможно - внизу, по брусчатке,
грохотали колеса грузовой автоколонны. В кузовах стояли зачехленные орудия.
Но тут как раз начались новости. Какое-то время я их слушал просто так, не
думая ни о чем, но потом до меня дошло... Я вскочил и, даже не выключив
приемник, который так и продолжал тихо квакать мне вслед, выбежал из дома...

Трамваи стояли - прямо на рельсах, черные и пустые, и, когда я добрался
до библиотеки, была уже почти полночь. Я шел точно по дну моря, и тени
акаций колыхались на треснувшем асфальте, подобно водорослям.
Задыхаясь, я взбежал по железной лестнице и отпер наружную дверь.
Библиотека встретила меня полной тишиной. На книжных полках подмигивали в
лунном свете картонные таблички с буквами.
Я прошел меж стеллажами, задел ногой стремянку, она откинулась к
противоположной полке, при этом больно ударив меня по щиколотке. Я добрался
наконец до Гоголя, бросил на пол пухлый том "Мертвых душ", потом не менее
пухлый второй том...
"Тарас Бульба" был зажат между "Миргородом" и "Страшной местью". Он был
совсем маленький... Только тут я сообразил, что надо бы включить свет. Накал
был совсем слабым, лампочка еле тлела пурпурной вольфрамовой нитью.
Что они заставили его сделать? Передвинуть Запорожскую сечь ниже по
течению? Превратить прекрасную панну в юную турчанку? Этого я узнать не
успел, потому что по металлической лестнице загрохотали чьи-то тяжелые
шаги...
Потом дверь распахнулась.
Я забыл запереть ее изнутри.
Мрачный парень с красной повязкой на рукаве шагнул внутрь. За ним шла
девушка в красной косынке - она остановилась у порога, в темноте. В руке у
нее был зажат потайной фонарь.
- Народная дружина, - сказал парень. - Почему нарушаем?
- Нарушаем? - удивился я. - Что? Я тут работаю. Я библиотекарь.
Мне хотелось сказать "я здешний ворон", и я с трудом подавил
истерический смешок.
- Светомаскировку почему нарушаем? Окна почему не зашторены?
Тут только я сообразил, что меня тревожило, пока я шел к библиотеке
ночными переулками. Темнота.
Не светилось ни одно окно.
- Не понял, - сказал я, - мы что, уже воюем?
- Еще нет, - сказал парень сквозь зубы. - Это учения, урод. Сейчас
пройдем в районный штаб ГО, и тебя доходчиво ознакомят с текущим
международным моментом...
Говоря это, он повернул выключатель, и свет погас. Светился только