"М.Галина. Заплывая за буйки" - читать интересную книгу автора

сейчас творится на Дальнем Востоке.
- Да ничего там не творится! Не творилось, пока мы...
Пока Шарлота не стала нарезать черный хлеб. Пока Соня не вышла замуж за
Болконского. Пока...
- Что, - неуверенно сказал он, - было лучше?
- Гораздо лучше! Вы разве не помните?
- За мной должны заехать в пять утра, - сказал он, - нас перебрасывают
в Красноярск. Я хотел хоть немного выспаться.
- Нельзя так, - я почувствовал, как слезы затекают мне за воротник, и
только поэтому осознал, что плачу. - Нельзя...
Тот румяный врач назвал это сверхидеей. Я думаю, это примерно то же, что
мания: она гонит вперед, и сжимает грудь, и не дает дышать... Не будь ее, я
бы, наверное, тоже принял все как есть, и не удивлялся бы, и успокоился. Но
эта мания выжгла у меня в мозгу огненную печать, и я твердо помнил: так не
должно...
- Что, - он близоруко моргнул, - вы хотите отменить Турцию?
- Да! Как же я... я же тренировался! Я же мечтал! Куда мне теперь
плыть? Куда деваться?
- Но я не могу. Как можно отменить реальность?
- Но у вас же получалось! Вы ведь уже делали! До пяти еще есть время.
Если подумать... найти что-то правильное... правильную классику...
- У меня больше нет классики, - невыразительно сказал он.
- Тогда пошли! В библиотеку! У меня ключ - вот!
Я для убедительности тряхнул ключом.
- Алик, - сказал он, - вы вообще в курсе, что после двух ночи действует
комендантский час?
- Я... нет. Но ведь сейчас только полвторого!
- За мной в пять должны заехать, - напомнил он.
- Если все пойдет как надо, никто никуда не поедет. Это все из-за
"Тараса Бульбы"!
Он сказал:
- Мне кажется, вы преувеличиваете! Алик, а вы вообще... как себя
чувствуете?
Я понял, что он уже и сам не помнил настоящей реальности. Может, подумал
я в тихой панике, та реальность, где мы встретились, тоже была ненастоящая,
потому что он ведь что-то и до этого читал, и все уже было искажено и
намертво сцеплено, а на самом деле все было замечательно, в той, самой-самой
первой, самой настоящей: и никто ко мне не приходил, и не разговаривал со
мной, и не призывал к сознательности, и я не принес им свои конспекты лекций
профессора Литвинова, и толстый румяный врач не приходил никогда, и если и
приходил, то не ко мне...
У нас уже были космические корабли, подумал я, наверняка - Луна и Марс,
и орбитальные поселения, и на Земле не было границ, и моря принадлежали
всем.
Мне захотелось ударить его, и я с трудом заставил себя разжать стиснутые
кулаки.
Нет, сказал я себе, просто его странные способности развились совсем
недавно, и он не умеет ими управлять, его надо просто научить, подтолкнуть,
не может же быть, чтобы все нельзя было сделать лучше, только хуже - надо
просто знать как, смогли же эти подгрести под себя Турцию!