"М.Галина. Заплывая за буйки" - читать интересную книгу автора

Я их ненавидел.
Чем все кончилось, думал я: темной захламленной квартирой около базара?
ковриком с оленями? кислым клоповьим запахом? пыльными формулярами,
клеенными корешками никому не нужных книг? Я же был уверен, всегда уверен,
что мне уготована иная, яркая, замечательная жизнь! Это у них, у них у всех
будет все как обычно, потому что они сами этого хотят. Потому что они этого
заслуживают. Тогда как у меня...
Ничего, утешал я себя, стиснув зубы, это ненадолго. Теперь ненадолго.
И тогда я увидел ее - белая блузка светилась в темноте, вывеска
отбрасывала на белые руки, на лицо рубиновые пятна света.
Она шла под руку с каким-то моряком и смеялась.
Я отступил в тень, потом несколько раз глубоко вздохнул и вышел им
навстречу.
Они шли, не замечая меня. Просто попытались обогнуть, как огибают
неодушевленный предмет, вроде тумбы с афишами.
В горле у меня пересохло.
- Лиля, - выдавил я.
- Чего тебе, мальчик? - равнодушно спросила она.
- Я подумал... мы можем...
- Отвали, пацан, - сказал моряк.
- Но я только...
Я отведу тебя к морю, хотел сказать я, я покажу тебе, какое оно, ты,
наверное, и не подозреваешь: оно спит и дышит, и топит в себе звезды, а
песок по утрам голубоватый, пустой и холодный, и на нем, знаешь, такие
следы, отпечатки крыльев, перьев, крестообразных лап; я думаю, это вороны,
они купаются в песке, как мы - в волнах... Я отведу тебя на берег и расскажу
свою самую большую тайну.
Моряк легонько толкнул меня раскрытой ладонью. Он даже не размахнулся,
просто толкнул, но я отлетел на несколько шагов. Дыхание у меня перехватило,
на глазах выступили слезы - скорее, от обиды.
- Оставь его, - заступилась Лиля, - это же просто мальчик. Ты же
видишь...
- Я таких мальчиков... - сквозь зубы сказал моряк.
Ударить его в ответ? Или просто подойти, отодвинуть плечом, взять Лилю
за руку и сказать "пойдем"? В общем, сделать то, за что женщина уважает
мужчину. Но вместо этого я отвернулся и побрел вдоль трамвайной колеи; я
думал, они будут смеяться мне вслед, но они даже этого не сделали, просто
пошли дальше, и я слышал, как моряк что-то рассказывает, а Лиля ойкает,
поощряя его...
Я шел, и рельсы расплывались в моих глазах.

Он пришел ровно в девять, когда я отпирал железную дверь. От травы
тянуло сыростью, и растрескавшаяся асфальтовая дорожка вся была пересечена
блестящими слизистыми следами улиток. Он шел, глядя себе под ноги, чтобы не
наступать на этих улиток. Потом увидел меня, остановился у подножия лестницы
и поднял голову.
- А я уж пожалел, что просил вас, - сказал он. - Кому охота вставать на
час раньше из-за постороннего человека.
- Я вообще рано встаю.
Обычно в это время я выхожу из моря - оно теплее, чем воздух, и похоже