"Марина Галкина. Одна на краю света " - читать интересную книгу автора

редких отдельных кустов, манипулируя веревками носа и кормы, как марионетку,
я четко проводила каяк меж крупных надводных камней. Да, опыт Канчалана
пригодился мне. Количество перешло в качество, и теперь, похоже, я сдавала
экзамен вождения каяка на "отлично".
В конце протоки вижу: и мой левый берег, и правый сплошь в стене
кустарника. Труба-дело. Ничего не остается, как идти по воде вдоль берега.
Иду у самой кромки кустов, и глубина все увеличивается. Вот мне по колено,
потом выше колена, и уже по пояс. Ну, интересно! А течение сильное. Цепляюсь
за ветви, чтобы хоть как-то продвигаться вперед, чтобы, поскользнувшись, не
сползти на большую глубину. Не могу выпустить каяк на простор, отвести его
от берега, потому что у меня нет постоянной скорости и свободных рук. Каяк
на недлинном поводке послушно, слава Богу, едет за мной, почти не цепляется
за кусты, а ведь любой зацеп - это возвращение. Вода прибывает. Словно во
сне, с трудом переставляя ноги, медленно пробираюсь вперед, к спасительному
участку береговой отмели.
Понимаю, что пройдет еще немного времени, и я выдохнусь и начну
замерзать. Но пока я не вижу хороших мест. Мне хочется найти стоянку с
укрытием от ветра. Все береговые откосы - крутые, заросшие, а наверх
пробираться сквозь кусты совсем не разумно. Вот на островке за полосой
галечника на пологом возвышении растут кусты, за ними относительно
безветренно. Но вставать на острове, да в непогоду - ну уж нет!
У первой же видимой не заросшей кустами от воды сухой тундровой полочки
вылезаю на двухметровый обрыв берега. Здесь более-менее сухо, нет стоячей
воды между кочек. Вокруг ровная голая тундра, поднимающаяся на небольшом
отдалении от реки десятиметровой терраской, однако склон ее как раз
наветренный. Неширокая, метра в три, полоса кустов идет лишь по откосу
берега, прерываясь на небольшом участке, где я пристала.
Ветер сильнейший, но на ветру ставить мой тент легко. Без ветра мне
приходится придерживать длинную стойку-весло рукой и одновременно втыкать 2
маленьких колышка, растягивая нижние углы тента, а потом отходить с веревкой
оттяжки конька. Прикидывать расстояние на глаз. Потом поднимать завалившуюся
стойку. Перемещать оттяжечный колышек, регулируя длину. А ветер поддерживает
стойку, не дает ей завалиться.
Сейчас мои движения доведены до автоматизма. Точно определяю
направление ветра и намечаю по нему линию постановки конька. Располагаю
задний край тента так, чтобы на него дул ветер. Первым делом разъединяю
весло на половинки, надеваю на одну половинку весла Т-образную трубку,
продеваю весло под тент, пропускаю трубку в петлю заднего угла конька.
Ставлю весло на намеченное место и, держа в натяжении веревку оттяжки,
отхожу от стойки-весла. Ветер поддерживает этот кол, выполняя роль второго
чело века - помощника. Закалываю пару колышков, и тент уже держится, не
кренится набок. Провожу подобную манипуляцию со второй половинкой весла.
Растягиваю тент на совесть. Кочки большие, неровные. Чтобы колья,
попавшие в углубления между ними, лучше держались в мягкой глубокой моховой
подстилке, срезаю длинные ветки и для страховки закалываю их в петли нижнего
края тента. Натаскиваю из реки валунов и заваливаю нижний край тента по
всему периметру для прочности, чтоб ветер не снес мою крышу. Пальцы, немного
отогревшиеся, снова леденеют.
На Гачгагыргывааме в непогоду меня защищали деревья, здесь я как на
ладони. Затаскиваю каяк на откос, кладу его, перевернув, у входа, на