"Франсиско Гальван. Изумруды Кортеса " - читать интересную книгу автора

различных блюд. Никак не меньше был выбор за столом губернатора, и слуги
едва успевали подносить приглашенным кувшины для омовения рук. Кортес
принимал гостей по-королевски, и праздничный ужин длился до глубокой ночи.
Подавали местные вина и прочие напитки, в том числе и пульке, который
изготавливают из агавы. Это очень ценное растение, потому что из него делают
все, что угодно, даже бумагу, на которую мексиканцы наносят свои письмена.
Винные пары уже начали оказывать свое действие, а как известно, что у
пьяного на уме, то и на языке, так что было сказано немало лишнего, впрочем,
никаких последствий это обычно не имеет: ведь если вино и развязывает языки,
то оно же затуманивает рассудок, так что наутро от ночных разговоров не
остается и следа.
В этот момент донья Каталина, вероятно исполнившись гордости от тех
высоких почестей, что были выказаны ее мужу, принялась упрекать одного из
капитанов, дона Педро де Солиса, в том, что он плохо управляет ее
энкомьендой и не исполняет должным образом поручение, которое дал ему ее
муж.
Солис был огромный басовитый детина, но, впрочем, мирного нрава, всегда
спокойный и доброжелательный. Я не помню, откуда он был родом, знаю только,
что его очень ценил и уважал Кортес. Он доверил Солису управление
энкомьендой своей супруги, которая, судя по всему, была не слишком довольна
тем, как ее управляющий вел дела.
Донья Каталина сидела на изрядном расстоянии от Солиса и потому,
обращаясь к нему, вынуждена была чуть ли не кричать, так что ее слова были
прекрасно слышны всем присутствующим.
- Вы, Солис, занимаете моих индейцев какой угодно работой, кроме той,
которую я им поручаю! Все делается не так, как я хочу!
Дон Педро де Солис, с лица которого не сходила улыбка, никогда не лез
за словом в карман:
- Это не я, сеньора. Это все его милость, - с этими словами он указал
на дона Эрнана, - это он всех нас занимает работой и все время что-то нам
поручает.
- Вот увидите, вскоре я устрою так, что никто не будет соваться в мои
дела, - ответствовала Каталина, обмахиваясь веером и с раздражением взглянув
на мужа.
Кортес, который не воспринял всерьез этот спор между своей женой и
капитаном, поначалу не вмешивался в разговор, но затем все же парировал
колкую реплику доньи Каталины:
- Будьте спокойны, сударыня: я к вам соваться не собираюсь.
Услышав эти слова, донья Каталина вспыхнула от гнева и стыда: она
восприняла заявление мужа как демонстрацию открытого пренебрежения к ней,
высказанного при всем честном народе, и это при том, что многие из
собравшихся прекрасно знали о раздорах между супругами и о том, что Кортес
предпочитал супружеским объятиям ласки других красавиц.
Супруга губернатора поднялась и поспешно покинула пиршественную залу,
хотя другие дамы, в том числе и ее сестра Франсиска, пытались ее успокоить,
уверяя, что это была всего лишь неудачная шутка. Ужин вскоре закончился,
хотя некоторые гости еще оставались в покоях и в саду дворца Койоакана.
Кортес отправился на поиски своей жены в капеллу (служанки сказали ему,
что именно туда прошла донья Каталина). Губернатор не питал большой любви к
своей супруге и женился на ней по необходимости, чтобы избежать тюрьмы,