"Север Гансовский. Стальная змея (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

скрылась под массой загорелых мускулистых тел. Но только на мгновение.
Через секунду все парни с различными ушибами были отброшены от чудовища.
Один из осводовцев выскочил из круга, ударил змею багром, но это
окончилось ничем, так как багор полетел в одну сторону, а осводовец - в
другую.
После этого внимание чудовища привлекла стойка зонта. Змея
переломилась, с размаху ударила носом по стойке и срезала толстую жердь,
как ножом.
В ней была какая-то непобедимость, в этой твари. Она даже не казалась
живым существом, а чем-то бездушным и именно в силу этой бездушности -
совершенно неуязвимым. (Можно понять тех, кто ее испугался. Представьте
себе вдруг оживший и взбесившийся железный рельс, настроенный враждебно к
людям и разрушающий все вокруг.)
Расправившись со стойкой зонта, змея опять подняла голову, слепо
тычась в воздух и как бы прислушиваясь к чему-то.
И вот тогда на пляже началось волнение.
До этого люди в каком-то странном оцепенении глядели, как змея
расправляется с теми, кто пытается ее схватить. Все молчали. Только
милиционер, пробиваясь сквозь стенку любопытных и еще не зная, на что они
смотрят, бодро покрикивал: <Разойдись, граждане! Распределяйся равномерно,
не мешай отдыхающим!>
Но срезанная, как бритвой, стойка пробудила толпу. Раздался женский
крик. Стена людей дрогнула, и народ двинулся от чудовища.
Это и было то памятное отступление с пляжа, о котором его участники
впоследствии вспоминали со стыдливой улыбкой.
Большая часть людей пошла вправо от фасада крепости - к выходу с
пляжа. Несколько человек пустились было бегом, но более спокойные
остановили их, и панике не дали распространиться.
Миновав заборчик, отделяющий платный пляж от дикого, люди растеклись
по газонам у Кронверкского пролива на пустыре.
Те, кто пошел направо, сгрудились в узком пространстве между водой и
крепостной стеной. Они-то и видели, как напротив павильона газированных
вод на берег выползла вторая змея.
Недоумевающий милиционер тоже был увлечен толпой и, роняя и вновь
подбирая фуражку, тщетно выспрашивал, куда вдруг заторопились отдыхающие.
Не пострадал и никто из детей. Взрослые подхватывали их и торопливо
уносили.
Через минуту или две пляж опустел. На песке остались только
опрокинутые шезлонги, брошенные пиджаки, платья, шахматные доски, женские
туфли и всякая мелочь вроде гребешков и портсигаров.
Люди ушли опять-таки молча. Пожалуй, те, кто видел змею, были слишком
ошеломлены. Ошеломлены тем вызовом, который эта тварь сделала человеку.
Прошло около получаса, прежде чем первые смельчаки в трусиках и в
купальных костюмах начали осторожно перебегать от заборчика на середину
пляжа, опасливо осматривая песок и тревожно оглядываясь на недавно еще
столь мирную гладь Невы, и подбирать свои ботинки и брюки. Самым первым
был, впрочем, все-таки милиционер. Ему наконец растолковали, в чем дело.
Он поправил портупею, проверил, верно ли сидит фуражка на голове, и,
придав лицу официальное выражение, твердым строевым шагом направился на
пляж.