"Север Гансовский. Побег (Повесть, фантастика) (репост полной версии)" - читать интересную книгу автора

раскаленных игл... Ладно, пойдем шагом.
Приближался наплывной вал, окаймляющий чашу-стадион. Но Стван не
решился свернуть с пути. Местность то закрывалась туманом, то возникала.
Впереди была белая глыба. Стван поднялся на нее и почувствовал, что
сразу расслабилось сложившееся в страдальческую гримасу лицо. Здесь, в
полутора метрах над горячей плитой, господствовал иной климат.
Спуск на другой стороне каменной равнины был полегче. Когда Стван
прыгнул в волны, он подумал, что вода вокруг закипит. Однако первобытный
целебный океан знал свое дело - через час про ожоги забылось.
С этой стороны в неширокой заводи галька была истерта в крупный песок.
Прибой колебал кромку планктона, которого Стван не видел с тех пор, как
простился с отмелями.
Сытый, отлежавшийся на волнах, он к вечеру опять взобрался наверх.
Радостно было чувствовать, сколь свободным его сделала способность лазать.
Ветер с моря нес прохладу. Близилось время заката. Перешеек вблизи
лежал мостом к другой, более обширной равнине. И там у самого горизонта
высились четыре одинаковых прямоугольных горы - будто вагоны огромного
поезда.
Удастся ли туда дойти? Пылающий материк кембрия - не место для
прогулок. Не углубишься в голую гранитную пустыню, не доберешься,
оторвавшись от воды, до тех мест, где в будущем раскинутся Париж или Заир.
Белый холм и отсюда напоминал по форме яйцо. Чаша была, пожалуй, жерлом
потухшего вулкана - наверное, дополнительным кратером того, что вознесся
за облака. Какой рев катился над гладью моря, когда все создавалось тут!
Какой огонь дохнул в небо, как страшно, гибельно растекался в светлой
высоте кромешный дым!
Пройдут эпохи. Если этим скалам не погрузиться на дно океана, они
разрушатся в песок. Жизнь покроет дюны травой, будут вырастать и падать
деревья. Потом придут люди, испещрят местность своими сооружениями, все
станет дробным, мелким, запутанным.
Но до такого еще сотни миллионов лет. А пока что царствует одному ему
принадлежащий кембрий - спокойное достоинство, чистота ничем не смущенных
основ.
Стван лег на теплую скалу у самого обрыва.
Опускался к волнам шар солнца. Вот он, первобытный мир. Безмерность
неба, земли. Немой голос гранитной тверди, тишина, которая будто что-то
говорит. Торжественное величие самого обнаженного существования. Кажется,
еще миг, и поймешь, зачем материя, время, Вселенная. Познаешь истины, не
выражаемые словами, доступные, быть может, только безъязыкой мудрости
инстинкта. Стван прижался всем телом к шершавому камню, обнял его.
"Я вник. Принадлежу и слился. И если крикну от боли, мой вопль расколет
плато пополам". Но почему "от боли"?
Удивленный, встревоженный, сел. Какая боль, откуда взялась?
Что-то происходило в его внутреннем мире.
Поднявшись на ноги, он в волненье заходил взад-вперед.
"Ерунда! Отлично выдержу здесь... Хотя при чем тут "выдержу"? Я же
наслаждаюсь. Что может быть лучше одиночества под голубыми небесами? Есть
чем заняться - удивителен мир воды, великолепна твердь".
Едва слышным голосом снизу соглашались волны.
"Пойду и пойду себе. Мне жизни не хватит, чтобы все..."