"Север Гансовский. Млечный Путь (Авт.сб. "Человек, который сделал Балтийское море")" - читать интересную книгу автора

цивилизации, напряженно бьется пульс страстей, ставятся смелые социальные
эксперименты, однако тот, кому нужен покой, сосредоточение, может избрать
себе безлюдный остров или материк под дальним солнцем, где тишина и
слышно, как у дерева шепчет ручей... Человек нашей эпохи почти свободен от
вещей, у него их совсем мало, но зато в словаре миллионы слов, потому что
мы воспитали новые ощущения, способности. У нас нескончаемое творчество,
тысячи оттенков радости и красоты. Мы чувствуем теперь гораздо сильнее -
случается, крик горя, счастья или надежды, исторгнутый одним лицом,
пронзает целые звездные системы.
Старик. А старость?..
Голос. Самая прекрасная, венчающая пора. К силе, знаниям прибавляется
мудрость опыта. Здесь живут долго и умирают когда захотят.
Старик. Когда же они хотят?
Голос. Если человек сделал, что было ему по силам, испытал все, он
начинает думать о том, чтобы раствориться. Стать каплей росы на листке,
камнем под солнечным лучом. Жизнь - это развитие, и, когда пройдены все
фазы, лишь редкие желают повторить или задержаться в какой-нибудь одной.
Старик. Так... пожалуй. Но сама смерть?
Голос. Страшна в боли, в разочаровании. Ужасна, если позади дело,
которое никто, кроме тебя, не может завершить. Но у нас нет такого.
Кстати, ваше поколение - одно из последних, которое уходит страдая. Там,
впереди, страх смерти исчезнет.
Старик (вздыхает). Да-а... И все это на звездах. А мне всегда казалось,
в космосе пусто, холодно. Чернота кругом.
Голос. Нет! Нет, здесь, на планетах, такая голубизна небес, зелень
лесов, блеск скал. Мы в великом походе. Приблизились к самым границам
вселенной и скоро шагнем за них. Наполнена любая секунда существования...
Можно, теперь мы приступим к вопросам?
Старик. Я уже устал. Ну ладно, приступайте... Хотя нет! Вот что я хотел
узнать - от нашего времени что-нибудь осталось у вас?.. Ну... как от
египтян? Пирамиды, вещи какие-нибудь выкопанные?
Голос. Осталось. Большие сооружения вашей эпохи, здания... И вещи тоже.
Обычные, бытовые.
Старик. Какие?
Голос. Разные. Например, тут в музее стоит диван. Заключен в прозрачную
герметичную оболочку.
Старик. Диван? Случайно не кожаный?
Голос. Кожаный.
Старик. Интересно. Нет ли в нем дырки? Прожжено в правом углу.
Голос. В левом, если сидеть на диване.
Старик. Правильно, в левом... Так, а если... (Шепотом.) Если еще
разрезать?.. Где у меня ножницы? (Треск раздираемого материала.) Алло! Еще
примет не видно?
Голос. Распорот правый валик. Возможно, ножницами. Распорот и зашит.
Старик (растерянно). Уже зашит... Послушайте, но это мой диван. И он
сейчас там, на звездах? Как странно и... обидно. Вещи, слепые, бездушные,
переживают бездну лет, попадают за миллион километров. А мы сами?
Объясните мне, вот наши мысли, тревоги, наша усталость, радость, беда - из
этого что-нибудь осталось? Хоть что-нибудь не исчезает?.. Раньше, скажем,
в бога верили, считали: после смерти человек в раю будет жить вечно. А