"Север Гансовский. Винсент ван Гог ("Химия и жизнь", 1970, № 1-4) [АИ]" - читать интересную книгу автора

несколько дней отскребали от гари, образовавшейся при взрыве. Думаю, что
Клаудио, скорее всего, не одинок в своем несчастье. Наверняка таким же
образом для нас пропало еще много художников, ученых, изобретателей. Но
зато, пожалуй, появилось и много новых.
Вернемся, однако, к Ван Гогу, то есть к нам. Проникли мы опять ночью в
Институт - оба саквояжа я принес с собой - и сдернули Петлю. Наутро я
опять побежал в библиотеку и убедился, что все в порядке. Ван Гог
восстановился, каждая энциклопедия уделяет ему не меньше полстраницы,
статей и даже монографий просто не сосчитать. А беднягу Паризо как корова
языком слизнула.
Посоветовался с Кабюсом и пришел к выводу, что не надо гоняться сразу
за всем, а лучше привезти одну, но достаточно ценную вещь. Остановился на
"Едоках картофеля", которая в нашем времени оценивалась в целых двести
тысяч. Ход моих рассуждений был таков. Я опускаюсь в прошлое, приобретаю у
художника первую из его крупных картин и об этом он, несомненно, сообщит
брату как о замечательном успехе. В нашей современности произведение, само
собой разумеется, мгновенно исчезнет не только из галереи, где сейчас
находится, но изо всех альбомов и книг с репродукциями. Однако в истории
искусства оно остается как утраченное. Его будут упоминать все
исследователи, сожалеть, что оно было кем-то куплено и с той поры пропало.
Я же, вернувшись в наш век, сочиню сказку, будто нашел "Едоков" на старом
чердаке в доме дальних родственников.
Кабюс возражать не стал, он взял у меня еще пятнадцать тысяч, сложил их
со своими, чтобы в течение ближайших недель создать избыток в
энергетическом резервуаре Института, а я уселся поплотнее за изучение
материала. Приобрел одно из последних изданий "Писем Ван Гога" и убедился,
что с "Едоками картофеля" все должно кончиться хорошо. С точки зрения
биографии художника это был один из наиболее тяжких периодов. За плечами
Ван Гога осталось уже тридцать лет прожитой жизни, за которые он ничего не
добился. У него, вполне взрослого мужчины, нет ни семьи, ни женщины, ни
друзей, ни своего угла и вообще никакой собственности. Он пробовал стать
продавцом в художественном магазине, но его выгнали, пытался сделаться
священником, но католический капитул маленького шахтерского городка
Боринаж пришел в ужас, услышав его проповеди. Девушка, его первая любовь,
переехала в другой город, как только он признался ей. Общество заклеймило
его в качестве ничтожества и неудачника. Родные стыдились его, старались
держать подальше от себя. 1883 год застает Ван Гога в маленьком местечке
Хогевен, на севере страны, где он решает полностью отдаться искусству и
научиться писать. В письмах к Теодору он, подавляя свою гордость, просит
оказать ему хоть чуть-чуть доверия, дать хотя бы капельку теплоты. Он
выкраивает на краски и бумагу из тех сумм, что брат посылает ему на хлеб.
Но при этом же он нередко становится в позу судьи и посвящает целые
страницы суровой критике современной ему живописи.
Я даже увлекся этими письмами, что-то в них билось суровое и
величественное.

В своих посланиях к брату и к художнику Раппарду Винсент подробно
рассказывает о своем замысле, об эскизах, о начале работы и о ее конце. По
книге получалось, что он закончил вещь в марте 1883 года, а 6-го апреля
послал ее Теодору в Париж. Значит, мне нужно было явиться к нему числа