"Север Гансовский. Инстинкт?" - читать интересную книгу автора

Шествуя дальше, я убедился, что труб много, - почти на каждом перекрестке -
и понял, что видел такие же на первой улице. Тогда не обратил внимания, а
теперь вспомнил, поскольку отпечатались в сознании. Подошел к одной. В
глубине, во мраке что-то журчало и перекатывалось. Присмотрелся. Внизу
вращается глубоко нарезанный винт с широким шагом. Что-то вроде мясорубки.
Но огромной.
Выходит, производство все-таки есть. Под землей. Но не стал раздумывать
об этом. Хотелось найти какое-нибудь правительственное учреждение,
представиться, получить статус гостя. Инцидент после посадки корабля все еще
казался недоразумением, не верилось, что раз витые городские жители
набросятся на меня, узнав, что я нездешний.
Теперь, имея в распоряжении пятнадцать понятных мне букв, стал
внимательнее приглядываться к вывескам и надписям. На стенах наиболее частым
был призыв-лозунг "Ешьте еду!", который представлялся таким же
несущественным, как "Летайте самолетами!". Нередко попадалась рекомендация
носить то ли какую-то часть одежды, то ли определенную материю. Здесь я тоже
не находил особого смысла, поскольку все прохожие выступали в одинаковых по
фасону и материалу коричневых куртках, брюках и юбках. (Кстати, и мой костюм
был светло-коричневым.)
На новом перекрестке тоже была труба. Мужчина впереди сорвал с дерева
несколько небольших плодов, бросил их в торчащее из тротуара жерло и пошагал
дальше. Я догнал его и спросил, где в городе помещается его административный
центр.
Он задумался.
- А что это такое?
- Ну... городской Совет, что ли, группа людей, которая направляет работу
по обслуживанию населения. Какие-то ответственные руководящие лица.
- Мною никто не руководит, - сказал он после долгой паузы. - И вообще
никем никто... Каждый делает, что ему хочется.
В ходе этого затянувшегося разговора я сорвал с дерева плод и попробовал.
Лицо моего собеседника выразило ужас.
- Что вы делаете?! Нельзя. Смерть! - Огляделся, как бы желая призвать
кого-нибудь в свидетели моего поступка, отступил и поспешно ушел.
К следующему иакату я решил обратиться с более простым вопросом - от
какой организации он работает. То был маляр или декоратор. Стоя на невысокой
лесенке, он подновлял на деревянной доске знакомый призыв питаться пищей.
Когда он повернулся, я узнал старика, которого лишил его порции в столовой.
Но маляр, не связывая меня со случившимся, неторопливо сошел с лесенки и
сказал, что не знает никакой организации.
- Но кто-то сказал вам, что это надо делать. - Я показал на доску.
- Сам хочу.
Странным образом и мне пришло в голову, что неплохо бы поработать здесь.
Вернее, не так. Вдруг ощутил тоску, тяжесть, томленье, желание что-то
делать. Не очень понимая, зачем мне это, выхватил из рук пожилого иаката
орудия производства и прямо с тротуара, так как был выше старика, несколько
раз мазнул кистью по выгоревшему фону надписи. Сразу стало легче, дурнота
прошла Удивленный своим деянием, я вручил старику кисть и банку.
- Спасибо.
Мимо шла женщина, остановилась, подала мне и маляру по листу сложенной
бумаги. Я развернул свой. Газета.