"Роже Мартен дю Гар. Семья Тибо (Том 3)" - читать интересную книгу автора

улицу Волонтеров... А вечером, после обеда, мы отправимся все вместе на
площадь Республики и примем участие в демонстрации.
Через полчаса, запершись в своей комнате, Жак расшифровал текст
сообщения.

"Будь в Берлине во вторник 28-го.
Войди в восемнадцать часов в ресторан Ашингера на Потсдамерплац. Там ты
найдешь Тр., который даст тебе точные указания.
Как только вещь будет у тебя в руках, удирай с первым же поездом в
Брюссель.
Прими максимальные меры предосторожности. Не бери с собой никаких
бумаг, кроме тех, какие тебе передаст В.
Если, паче чаяния, тебя схватят и предъявят обвинение в шпионаже,
выбери адвокатом Макса Керфена из Берлина.
Дело подготовлено Тр. и его друзьями. Тр. особенно настаивал на
совместной работе с тобой".

- Ну вот, - произнес Жак вполголоса. И тотчас же подумал: "Принести
пользу... Действовать!"
Умывальный таз распространял щелочной запах проявителя. Он вытер пальцы
и сел на кровать.
"Подумаем, - сказал он про себя, стараясь сохранять спокойствие. -
Берлин... завтра вечером... Если я поеду утренним поездом, то не успею к
шести часам быть в назначенном месте. Я должен отправиться сегодня в
двадцать часов... Во всяком случае, я успею повидаться с Женни... Хорошо...
Но демонстрацию придется пропустить..."
Он размышлял, учащенно дыша. В открытом чемодане, лежавшем на полу,
находился железнодорожный справочник. Он взял его и подошел к окну. Жара
показалась ему удушающей.
"Почему, на худой конец, не отправиться товаро-пассажирским в ноль
пятнадцать? Ехать придется дольше, но зато я смогу вечером побывать на
бульварах..."
Из соседней квартиры доносился женский голос, звонкий и дрожащий;
женщина, видимо, гладила, по временам ее пение прерывалось стуком утюга,
который ставили на керосинку.
"Тр. - это Траутенбах... сомнения нет... Что он такое задумал? И почему
он захотел, чтобы это был я?"
Он отер пот с лица. Его одновременно обуревали и восторг при мысли о
настоящем деле, о таинственном характере данного ему поручения, об
опасностях, которым придется подвергнуться, и отчаянье, оттого что надо
будет расстаться с Женни.
"Раз они назначают мне свидание в среду в Брюсселе, - подумал он, -
ничего не помешает мне, если все пройдет благополучно, в четверг вернуться в
Париж..."
Эта мысль успокоила его. В конце концов, ведь речь идет лишь о
трехдневной отлучке.
"Надо сейчас же предупредить Женни... У меня только-только хватит
времени, если в четверть пятого я хочу быть у Монпарнасского вокзала..."
Не будучи уверен в том, что ему удастся вернуться к себе до отъезда, он
вынул все из бумажника, сложил свои личные документы и письма в пакет и на