"В ОГНЕ" - читать интересную книгу автора (Тхи Нгуен Динь)

II

Уже недалеко от переправы их застиг ливень. «Газик» пробирался по дороге сквозь плотную стену дождя, ловко лавируя между огромными грузовиками. Неожиданно он затормозил, едва не уткнувшись радиатором в шлагбаум. Суан и его спутники разглядели слабый желтоватый огонек коптилки в хижине на обочине дороги.

— Чья машина?

— ПВО! Пропустите на паром, товарищи.

— Подождите.

Человек невысокого роста, в ноне и нейлоновой накидке вышел из хижины с фонарем в руке. Он подошел к машине и поднял фонарь. И тут Суан увидел, что перед ним стоит девушка лет двадцати. За спиной у нее была винтовка, повернутая стволом вниз. В лучах фонаря под широкими полями нона, с которых струйками стекала вода, можно было разглядеть нежный румянец на ее щеках.

— Вот пропуск, — торопливо сказал Хоа. — Переправьте нас, пожалуйста, поскорее.

Девушка покосилась на карточку с надписью «особо срочно» и оглядела сидящих в машине.

— Поезжайте скорей, товарищи, успеете на этот рейс. Как доедете туда, где много воронок, берите налево, в объезд.

Она отошла назад и подняла шлагбаум. «Газик» рванулся с места. Суан, наклонившись, успел заметить, как фигура девушки исчезла за пеленой дождя.

Дождь шумел по-прежнему, но стало чуть светлее, на землю падали неясные серебристые блики. Наверно, за расходившимися тучами взошла, как всегда в конце месяца, поздняя луна.

В тусклом туманном мареве Суан и его спутники увидели разрушенную деревню. С обуглившихся стволов арековых пальм свисали почерневшие скрюченные листья. Остатки кирпичных стен торчали среди щебня, мусора, осколков посуды и черепицы, усыпавших землю. Повсюду — глубокие черные пасти воронок. А поближе к дороге щетинился обгоревший бамбук.

Люди в машине умолкли.

Разве забудешь вас, бамбуковые заросли родных долин! Зелеными изгородями прикрываете вы каждую вьетнамскую деревушку.

Сколько раз вас выжигали дотла, но люди сажали вас снова и снова!..

Сколько раз вырубали вас, но вы поднимались вновь!..

Сколько обломков железа в земле под фундаментом каждого дома!..

Сколько черных слоев золы под корнями каждого дерева!..

В памяти Суана вдруг всплыли картины прошлого… Заброшенные рисовые поля, холодная лунная ночь у форта Тху-кук в сорок седьмом… Покинутая деревня, заросшая травою в рост человека, а в воздухе — запах цветущих апельсинов… Этот запах преследует его до сих пор!

Чего только не довелось испытать людям на нашей земле! И эту землю янки хотят заграбастать? Какая тупость и какая подлость!

Хоа, не отрываясь от баранки, пробормотал:

— Эх, попался бы мне хоть один подбитый янки, я б ему выдал! И все было бы по правилам!

Дык, молча прислушивавшийся к разговору, вдруг вспомнил американского летчика, сбитого в бою у Дой-шим. Он казался великаном в своем широком жестком комбинезоне. На его наголо обритом черепе бросались в глаза низкий обезьяний лоб и оттопыренные мясистые уши. Брови, нависшие над глазами, то грозно хмурились, то растерянно выгибались кверху, толстые ручищи с огромными кулаками неуклюже тянулись «по швам». Летчик — он был в чине лейтенанта — старался держаться высокомерно и невозмутимо, но ему плохо удавалось скрыть терзавший его страх. Когда конвоир повысил голос, он вздрогнул и обернулся, побледнев до синевы, точно приговоренный к смерти. Убедившись, что никто не собирается его убивать, он зашагал дальше…

— Правильно! Всю эту банду реактивщиков перестрелять мало! — сказал Дык, презрительно скривив губы.

«Он прав, — думал Суан. — Каждый ребенок, у которого янки убили родителей, вырастет с незаживающей раной в сердце, в самом сокровенном его уголке. Дома можно отстроить, деревья и цветы — посадить заново, но эти раны никто и никогда не залечит!»

Он вспомнил, как более десяти лет назад французская бомба убила Тхуан и их дочка Май, которой тогда едва минуло три года, осиротела. Ему казалось, что девочка ничего еще не понимает… Как он ошибался! Май уже взрослая, но в характере дочери Суан до сих пор замечает какие-то странные черточки…

Наконец они добрались до переправы. Дождь кончился. Тучи, закрывавшие небо, стали расходиться, заблестели редкие звезды. Ветер не унимался, на реке пенились волны. С другого берега донесся гудок автомобиля, затем скрип тележных колес, стук топоров и визг пил, — должно быть, поблизости работали плотники.

— Черт побери, переправа совсем не защищена, — сказал Виен, оглядываясь по сторонам. — Но здесь здорово поставлено дело — машины идут без задержки и не скапливаются у парома.

Действительно, на берегу было пусто: только два грузовика да их «газик».

Лить, присев на обочине, заговорила с молодой женщиной, эвакуировавшейся в эти места вместе с семьей. Она держала на руках спящего малыша. Трое ребятишек постарше долго клевали носом, потом растянулись между корзинами, не обращая внимания на окрики матери.

— Кхань, Кхань! — звала женщина дочку. — Разбуди их, паром уже подходит!..

— Куда вы идете с детьми, одна?

— Да вот хочу оставить эту троицу у бабушки. Старуха живет на том берегу, недалеко от парома. Здесь спокойнее: пусть побудут, пока не выгоним американцев. Этого заберу с собой, больно он еще мал. А со всеми мне дома не управиться, да и не на кого их оставлять.

— Вы с мужем оба работаете?

— Да, на заводе сельхозмашин. Мой муж раньше служил в армии, потом демобилизовался. А месяц назад снова попросился в солдаты — взял и подал заявление. Только вот о детях беспокоился. Он у меня в месяц больше шестидесяти донгов зарабатывал; вместе с моей зарплатой за сотню переходило — хватало на всех. Теперь будет на пятерых сорок с чем-то, тоже жить можно. Мы с мужем решили, что он должен идти в армию ради наших малышей. У нас здесь было хоть десять лет мирных, а каково людям на Юге… Ну, вот и паром. Кхань, Кхань! Да встань же ты!

Дети никак не просыпались. Лить погладила их по головкам и взяла одного на руки.

Паром причалил к пристани. Пока одни машины скатывались на берег, а другие въезжали по бревенчатым сходням, женщина расталкивала детишек:

— Вставайте! Вставайте, маленькие!

— Не волнуйтесь! Позвольте, мы отнесем малышей на паром, — предложили Суан и его спутники.

Они быстро подхватили ребятишек и разобрали коромысла с корзинами.

— Вот спасибо, — обрадовалась женщина, — без вас, товарищи, мне бы не управиться… Кхань, ты не спишь? Проснись-ка и иди сама!

Но девочка, обхватив Суана за. шею, только уткнулась головой в его плечо.

Паромщики сбросили штаны и рубашки и, оставшись в одних трусах, взялись за канат. Паром отчалил от берега и медленно выплыл на середину реки. Стремительное течение ударило в борт, и казалось, будто паром, замедлив ход, остановился, хотя все ехавшие в машинах помогали перетягивать канат.

— Ну, если сейчас явится «джонсон»,[10] быть беде, — улыбнувшись, сказал Виен, выразив этими словами общую тревогу.

Двое паромщиков, стоявшие рядом с Суаном, дышали отрывисто и тяжело. Суан усмехнулся, слушая, как они болтают, едва успевая перевести дух:

— А ты обратил внимание… на тот военный автобус?.. Помнишь… в нем девушки ехали?..

— Ну…

— Это был ансамбль…

— Что ж ты мне сразу не сказал?.. Заставили б их спеть, иначе бы не повезли.

Где-то далеко отсюда забили тревогу.

— Скорей, ребята!.. Товарищи, если появятся самолеты, всем немедленно лечь на палубу; не бегать, не суетиться! — крикнул командир парома, снимая с плеча винтовку.

Все сразу смолкли — слышалось только хриплое дыхание паромщиков да поскрипывание каната. Тяжело груженный паром пересек быстрину и стал приближаться к берегу. Стук барабанов и трезвон, возвещавшие тревогу, раздавались все ближе и ближе, наконец совсем рядом, у контрольного пункта на пристани, гулко зазвенели удары об рельс. Люди тревожно смотрели на придвигавшийся из темноты причал: «Пронесло!.. Еще немножко, узкая полоска воды…»

Внезапно раздавшийся рев самолета заставил всех прыгнуть с парома в воду.

— Спускай сходни! — надрывался командир парома. — Машины, съезжайте на берег!.. Спокойно, ребята!.. Машины, съезжайте!.. Съезжайте!..

На берегу захлопали винтовочные выстрелы. Все озарилось вдруг мертвенно-желтым светом. Суан увидел свою и девочкину тень, отпечатавшуюся на песке. Он чувствовал, как неистово колотится сердце ребенка.

— Не бойся, малышка. Все будет в порядке.

Девочка еще крепче обняла его за шею.

Снова вспыхнули ракеты, выхватив из темноты берег и кусок реки. Лить и Дык, каждый с ребенком на руках, спотыкаясь, бежали сзади. Суан обернулся:

— Лить, давайте мне ребенка!

— Ничего…

Они едва успели перебежать через песчаную отмель, как самолет начал пикировать. Вой мотора разрывал барабанные перепонки. На берегу затрещала пулеметная очередь.

Суан, прижав к себе девочку, бежал вдоль берегового обрыва. Он ясно видел языки пламени, вырвавшиеся из пущенных с самолета ракет. Мгновение спустя завыли несущиеся к земле бомбы.

— Мимо!

Суан остановился, дождался Лить и взял у нее ребенка.

Оглянувшись, он заметил выходивший к реке овраг и крикнул:

— Бегите сюда! Скорее!..

Земля содрогнулась от взрывов.

Они пошли вдоль оврага. По глинистому дну его текла вода, и он становился все глубже.

— Здесь уже безопасно!

Минуту спустя их догнал Дык. Он отдал ребенка Лить и побежал обратно, навстречу Виену и женщине с малышом, оставшимся где-то сзади.

Новая серия бомб разорвалась на противоположном берегу. Взметнулись кверху красные кусты пламени.

Два самолета сделали круг и вернулись. Пулемет на берегу вновь открыл огонь.

Самолет перешел в пике прямо над ними. Рев его нарастал с каждой секундой. Суан обнял обоих малышей и прикрыл их своим телом. Хоть он и понимал, что овраг этот — надежное укрытие и прямое попадание сюда почти невозможно, но все-таки волновался…

Снова раздался резкий свист бомб. Лить стояла, растерянно озираясь по сторонам.

— Ложись! — закричал Суан и, схватив ее за плечо, с силой пригнул к земле.

В этот момент появились Дык и женщина с младенцем, перепуганная насмерть.

Рванувшееся к небу пламя ослепило их, в уши ударило огромной кувалдой. Земля закачалась под ними, как гигантский гамак, глыбы глины, обрушившиеся со склона оврага, засыпали их и завалили все кругом.

Этот заход оказался последним. Самолеты сразу ушли. И через несколько минут вокруг царила необычная тишина.

Но они все еще молча прислушивались. И тут Суан вдруг почувствовал горячее дыхание Лить на своем затылке и заметил, что она — наверно, уже давно — крепко сжимает его руку.

— Улетели, — негромко сказал он.

Со стороны пристани послышались резкие автомобильные гудки. Они услыхали голос Хоа:

— Эй! Суан!.. Товарищ Суан!..