"Лиза Гарднер. Час убийства " - читать интересную книгу автора

будет таким людным во вторник вечером. Люди бежали из домов, видимо, пытаясь
спастись от жары.
Мак и Дженни приехали три часа назад и успели занять столик. Обычно
курсанты Национальной академии редко покидали Квонтико. После занятий они
собирались в столовой, пили пиво, рассказывали о своих приключениях и часам
к двум ночи молились, чтобы у них не отказала печень. Ходила шутка, что
программа рассчитана на одиннадцать недель, потому что никакие почки не
выдержат двенадцати.
Однако в этот вечер людям не сиделось на месте. Невыносимая влажная
жара, начавшаяся в воскресенье, все усиливалась и по прогнозу должна была
достичь пика в пятницу. Ходить по улицам было то же самое, что валяться в
груде мокрых полотенец. Через пять минут майка липла к телу. Через десять
шорты прилипали к бедрам. В помещении было немногим лучше, старая система
кондиционирования в академии шумела громко, но охлаждала воздух лишь до
двадцати девяти градусов.
Вскоре после шести люди начали разъезжаться из Квонтико стремясь
развеяться. Дженни и Мак последовали их примеру.
Они познакомились в первые дни занятии - восемь недель назад. Южанам
надо держаться вместе, донимала его Дженни, особенно если на курсе так много
быстроговорящих янки. Однако при этом смотрела на его широкую грудь. Мак
лишь усмехался.
Тридцатишестилетний Мак понимал, что он привлекателен - рост шесть
футов два дюйма, черные волосы, голубые глаза и дотемна загорелая кожа,
оттого что он всю жизнь бегал, ездил на велосипеде, рыбачил, охотился, гулял
пешком, греб на каноэ и так далее. Чем только не занимался, притом его
повсюду сопровождали младшая сестра и девять двоюродных братьев и сестер. В
таком разноликом штате, как Джорджия, можно нажить всевозможные
неприятности, и Маккормаки гордились тем, что усваивали каждый урок
накрепко.
Итогом упражнений было поджарое мускулистое тело, привлекательное для
женщин всех возрастов. Мак переносил эту трудность стоически. Ему весьма
помогало то, что он очень любил женщин. Даже больше, чем следовало, как
считала его недовольная мать, твердо настроенная заполучить сноху и
множество внуков. Может быть, со временем, думал Мак. Однако сейчас он был
повенчан со своей работой и в такие дни остро сознавал это.
Взгляд Мака снова обратился ко входу. Вошли две девушки, следом еще
две. Все оживленно болтали. Ему стало любопытно, как они будут уходить -
вместе, поодиночке, с новыми кавалерами, без кавалеров. Как будет
безопаснее? Черт, он терпеть не мог такие вечера.
- Брось это, - сказала Дженни.
- Что бросить?
- То, что накладывает морщины на это красивое лицо.
Мак отвел взгляд от двери, искоса посмотрел на Дженни, веял стакан с
пивом и начал вертеть его в пальцах.
- У кого когда-нибудь были такие дела?
- Которые заседают гвоздем в голове, тревожат во сне и пять, шесть,
десять, двадцать лет спустя ты по-прежнему иногда просыпаешься с воплем?
Нет, милый, ничего подобного у меня не было.
Загасив сигарету, Дженни полезла в сумочку за очередной.
- Милая, - добродушно передразнил ее Мак, -ты бесстыдно лжешь.