"Ромен Гари. Белая собака" - читать интересную книгу автора

разве что чудесные мадрасские сигары, которые стали одной из самых приятных
неожиданностей в моей жизни.
Время от времени я навещал своего питона. Я входил в специальный
вольер, который Джек Кэрратерс выделил ему из уважения к писателям, садился
напротив него поджав ноги, и мы долго смотрели друг на друга - оцепенело, с
безграничным изумлением. Ни один из нас не был в состоянии дать даже слабое
объяснение тому, что с нами происходило, или передать другому возникавшие у
него проблески понимания. Оказаться в коже питона или, наоборот, человека -
перевоплощение столь ошеломляющее, что взаимное смятение соединяло нас
поистине братскими узами.
Иногда Пит изгибался треугольником - питоны не сворачиваются в клубок,
а складываются, как угломер, - и тогда мне казалось, что это некий знак,
который я должен истолковать. Позже я узнал, что питоны ведут себя так в
момент опасности, и понял, что у нас с Питом-Удушителем действительно было
кое-что общее: предельная осторожность в отношениях с людьми.
Около полудня, когда на улицах еще бушевали потоки воды, я услышал
великолепный баритонный лай моей собаки. Сэнди - большой пес желтой масти,
возможно, дальний потомок какого-нибудь датского дога, но от ливня и грязи
его шерсть стала цвета шоколадной крошки. Он стоял в дверях, опустив хвост и
уткнув морду в порог, и с совершенством старого лицемера изображал постыдное
возвращение и раскаяние блудного сына. Не знаю, сколько раз я запрещал ему
шляться по ночам. Погрозив пальцем и несколько раз повторив: "Bad dog!"[1],
я уже приготовился вполне насладиться ролью полновластного хозяина, которого
обожают и боятся, как вдруг моя собака деликатным кивком дала понять, что мы
не одни. Сэнди привел с собой приятеля. Это была немецкая овчарка лет
шести-семи, с седеющей шерстью; прекрасное животное, производящее
впечатление ума и силы. Я заметил, что на ней нет ошейника, - для породистой
собаки это странно.
Я впустил своего мерзавца, но овчарка не уходила. Под дождем ее шерсть
так намокла и склеилась, что она была похожа на тюленя. Она виляла хвостом,
опустив уши и глядя на меня живым и просящим глазом, с напряженным
вниманием, как смотрят собаки, когда ждут ласки или команды. Этот пес явно
ждал приглашения, отстаивая свое право на убежище, которое соблюдают все
цивилизованные люди по отношению к товарищам по несчастью. Я предложил ему
войти.
Составить представление о характере собаки нетрудно. Исключением
являются доберманы, от которых никогда не знаешь, чего ждать. Новый пес
сразу поразил меня своим добродушием. И потом, каждый, кто жил среди собак,
знает, что если одно животное проявляет дружеское расположение к другому, на
его мнение можно положиться. Мой Сэнди обладал очень спокойным нравом, и его
инстинктивная симпатия к этому гиганту, спасенному нами от ливня, была для
меня лучшей рекомендацией. Я позвонил в Общество защиты животных, сообщил,
что подобрал немецкую овчарку, и дал им свой номер телефона на тот случай,
если объявится хозяин. Я с облегчением отметил, что мой гость с величайшим
почтением относится к кошкам и вообще хорошо воспитан.
В последующие дни меня навещали многочисленные знакомые, и пес,
которого я назвал по-русски, Батька, имел большой успех, хотя в первый
момент и внушал им некоторые опасения. Помимо широченной груди и огромной
черной пасти Батька обладал клыками, похожими на рога маленьких бычков,
которых в Мексике называют machos. Тем не менее он был на удивление кроток: