"Николай Гарин-Михайловский. Тема и Жучка " - читать интересную книгу автора

Николай Гарин-Михайловский

Тема и Жучка

Ночь. Тема спит нервно и возбужденно...
Неясный полусвет ночника слабо освещает четыре детские кроватки и пятую
большую, на которой сидит теперь няня в одной рубахе, с выпущенной косой,
сидит и сонно качает маленькую Аню.
- Няня, где Жучка? - спрашивает Тема.
- И-и, - отвечает няня. - Жучку в старый колодец бросил какой-то
ирод. - И, помолчав, прибавляет: - Хоть бы убил сперва, а то так, живьем...
Весь день, говорят, визжала, сердечная...
Теме живо представляется старый, заброшенный колодец в углу сада, давно
превращенный в свал всяких нечистот, представляется скользящее жидкое дно
его, которое иногда с Иоськой они любили освещать, бросая туда зажженную
бумагу.
- Кто бросил? - спрашивает Тема.
- Да ведь кто? Разве скажет!
Тема с ужасом вслушивается в слова няни. Мысли роем теснятся в его
голове, у него мелькает масса планов, как спасти Жучку, он переходит от
одного невероятного проекта к другому и незаметно для себя снова засыпает.
Он просыпается опять от какого-то толчка среди прерванного сна, в котором он
все вытаскивал Жучку какой-то длинной петлей. Но Жучка все обрывалась, пока
он не решил сам лезть за нею. Тема совершенно явственно помнит, как он
привязал веревку к столбу и, держась за эту веревку, начал осторожно
спускаться по срубу вниз; он уже добрался до половины, когда ноги его вдруг
соскользнули и он стремглав полетел на дно вонючего колодца. Он проснулся от
этого падения и опять вздрогнул, когда вспомнил впечатление падения.
Сон с поразительной ясностью стоял перед ним. Через ставни слабо
брезжил начинающийся рассвет.
Тема чувствовал во всем теле какую-то болезненную истому, но, преодолев
слабость, решил немедля выполнить первую половину сна. Он начал быстро
одеваться...
Одевшись, Тема подошел к няниной постели, поднял лежавшую на полу
коробочку с серными спичками, взял горсть их к себе в карман, на цыпочках
прошел через детскую и вышел в столовую. Благодаря стеклянной двери на
террасу здесь было уже порядочно светло.
В столовой царил обычный утренний беспорядок: на столе стоял холодный
самовар, грязные стаканы, чашки, валялись на скатерти куски хлеба, стояло
холодное блюдо жаркого с застывшим белым жиром.
Тема подошел к отдельному столику, на котором лежала кипа газет,
осторожно выдернул из середины несколько номеров, на цыпочках подошел к
стеклянной двери и тихо, чтобы не произвести шума, повернул ключ, нажал
ручку и вышел на террасу.
Его обдало свежей сыростью рассвета.
День только что начинался. По бледному голубому небу там и сям, точно
клочьями, повисли мохнатые, пушистые облака. Над садом легкой дымкой стоял
туман. На террасе было пусто, и только платок матери одиноко валялся,
забытый на скамейке...
Он спустился по ступенькам террасы в сад. В саду царил такой же